— Что вы говорите? Это же Догерти, эсквайр. И Евангелина Корби.
«Маска» усмехнулся:
— У этого господина много имен, герцог. Догерти — лишь одно из них. Настоящее его имя — Саймон Реджинальд Шелтон, и его отец, представьте, был графом, казненным за измену. Шелтон тоже пошел по плохой дорожке, он даже побывал на каторге. А еще он известен как разбойник Джек Гром. Ну и, наконец, он действительно законный муж Евангелины Корби. Причем она стала вашей невестой, уже будучи замужем за ним.
Черт побери, откуда же он все это знает?.. Саймон напряг память, но голова тут же ответила на это радостным залпом из сотни орудий.
У Рокуэлла же после этого обстоятельного доклада отвисла челюсть от изумления. А «Маска» повернулся к Гиббсу:
— Почему моя дорогая гостья связана? Развяжите ей руки и проводите вниз. А ее супруга переоденьте во что-нибудь более подобающее его полу — и туда же. — Он выразительно показал себе под ноги. Саймон понял: в подвал. Что там у «Маски»? Пыточная? Вполне возможно.
Еву увели, а Гиббс вынес из конюшни ворох какой-то одежды и, кинув ее под ноги Саймону, проворчал:
— Ну, переодевайся, живо!
— Ты тупой чурбан, как же я переоденусь, если у меня руки связаны?
Гиббс развязал руки Саймону. Они безжизненно повисли вдоль тела. Рокуэлл вдруг радостно вскрикнул:
— Мой фамильный перстень! Я как раз хотел узнать у этого негодяя, куда он его подевал! — И герцог сорвал с пальца пленника бриллиантовое кольцо и тут же надел его себе на мизинец.
Саймон, не торопясь, растирал онемевшие руки, исподтишка поглядывая по сторонам. Он лихорадочно искал путь к спасению — если не себя, то хоть жены. Не поможет ли ему кто-нибудь из тех, что привезли сюда его и Еву?..
Но угрюмые злобные лица громил, оставшихся во дворе, явственно свидетельствовали о том, что им куда легче прирезать человека, нежели сжалиться над ним или оказать помощь.
Саймону нечем было подкупить кого-нибудь из них, разбойничья казна была далеко. Быть может, их похититель не хочет им вреда? Во всяком случае, Еве. Понятно, что на Саймона он зол за то, что тот полоснул его ножом по лицу тогда, у дуба. Но Ева-то тут ни при чем! И «Маска» же сказал, что она — его гостья… Но Шелтон вспомнил улыбку «Маски» и вздрогнул. Не обольщайся, Шелтон! Разве ты не чувствуешь, что от этого человека нечего ждать пощады? Что по сравнению с ним Рокуэлл — безобидный ягненок?
Нет, тянуть с переодеванием нечего. Он обязан быть рядом с женой. И хоть что-нибудь сделать! Но не действовать очертя голову, иначе ее можно очень просто лишиться. И тогда Ева останется здесь совсем одна, а этого допустить нельзя!