— Н-не верю… — Но она чувствовала, что это правда. «Гвен! А я так тебе доверяла!..»
— Милая, Гвендолин для меня сделает что угодно! Мы же с ней старые друзья. Кстати, — тонкогубый рот маркиза искривился в дьявольской усмешке, — ты так боишься за своего муженька, а знаешь, что он был любовником твоей тетки? О, да! Он ее обожал! Боготворил. А она — о, женщины, вам имя вероломство! — отправила его на каторгу. Не без моего участия, конечно.
У Евы в глазах потемнело. Неужели это правда? Саймон — и Гвен… Представить их рядом, целующихся, обнимающихся, — и жить не хочется. Но нет, он лжет!
Она вдруг ощутила такую всепоглощающую ярость, что убить его показалось ей делом самым простым. Она даже захотела — страстно, до сердечной боли! — увидеть его размозженную голову, заглянуть в гаснущие злые глаза — и посмеяться над его агонией.
— Сдохни, пес!!! — Нет, это выкрикнула не Евангелина Корби, дочь лорда и воспитанная по всем правилам высшего света девушка, — та и слов-то таких не знала. Это кричала отчаявшаяся, способная на все женщина.
Она метнулась к кочерге, выхватила ее и замахнулась ею над головой маркиза… И замерла. Он оказался быстрее — и десятидюймовый острый клинок, выскочивший из трости, уперся ей под левую грудь, уколов нежную кожу.
— Милая, со мной такие штуки не пройдут. — Вкрадчивый спокойный голос завораживал, и рука с кочергой бессильно поникла. — Брось это. — Она бросила. — Хорошая девочка. А теперь повернись ко мне спиной. — Она повернулась… И тут же упала как подкошенная. Маркиз ударил ее ребром ладони по шее.
— Вот так, — он наклонился и перевернул ее. — Не ожидал, что с тобой будут проблемы, но это даже забавно. Кровь Корби сказывается! Придется раздеть тебя и посадить в кресло, пока ты без сознания… Но затем я приведу тебя в чувство, и только тогда начну веселье. Как же хорошо, что я не отдал тебя этому глупцу Рокуэллу!..
80.
Конечно, Гвен знала, где искать Аллейна и Еву. Она быстро вошла в дом и лишь на секунду замешкалась, взглянув на часы, висевшие над каминной полкой в гостиной.
Она добиралась сюда целый час. Если учесть, что ее кучеру придется потратить на дорогу до замка Корби еще час, отыскать виконта Мандервиля и передать ее письмо, то Лайс прибудет сюда не ранее, чем через два часа!
Все пропало…
Ах, если бы только Лайс послушался ее сразу и не затеял это свое дурацкое расследование, он мог бы быть уже здесь!
Но нет, совсем не Генри виновен в том, что все так повернулось. Она во всем виновата! Видимо, она сошла с ума от отчаяния после пыток Аллейна, раз придумала такой рискованный план. И она должна все исправить, просто обязана! Но как?..