— Очень. — оцениваю я: — просто красотка-горничная из вечерней дорамы.
— Ага. — улыбается Камико: — я в магазин иду, брат-бака опять домой не пришел, наверное в салоне пачинко зависает или к своей несносной Аки уехал. А у меня дома поесть нечего.
— У меня тоже. — отвечаю я и мы начинаем идти вместе: — сестренка Нанасэ уехала, а в холодильнике ничего нет.
— Да, осенью одиночество особенно плохо переносится. — говорит Камико и осторожно стреляет глазками в мою сторону. Я настораживаюсь. Мысль о том, что Камико сейчас кокетничает — отметаем как неорганизованную, сам видел ее парня в кожаной куртке и на мотоцикле.
— Мы же с тобой соседи, Синдзи-кууун. — тянет Камико, прикладывает палец к подбородку: — Как же там было? А… вот — Осени поздней пора. Я в одиночестве думаю: «А как живет мой сосед?»
— Это Басё? — спрашиваю я, поддерживая разговор об осени и поэзии.
— Да, великий поэт совершенно правильно сказал, что соседи должны думать об одиночестве своих соседей. Тебе не одиноко этой осенью, Синдзи-кун?
— Хм… одиноко? — я вспомнил последние две недели сумасшедшего драйва, ежегодные Императорские, сестричку Нанасэ, Вечно Молодую Луну, маньячку Джин в подвале заброшенного завода, Акиру, которая сварила карпов кои в пруду Джиро-сама и …
— Нет, пожалуй, мне не одиноко. — заверил я Камико: — у меня все в порядке с этим.
— Вот и хорошо… — мы наконец дошло до магазинчика и я открываю дверь, пропуская разноцветную девушку вперед. Захожу сам.
— Ара-ара… — раздается низкий женский голос, тембр которого может вогнать в краску даже взрослого семейного менеджера среднего звена, а уж у подростков он просто массово вызывает кровоизлияние в нос… или куда там еще.
— Кто пожаловал в мой скромный магазинчик. — продолжает бархатный голос Иное-сан, которая складывает руки на груди, с нескрываемым удовольствием наблюдая как Камико немного краснеет: — сама Камико-сан, которая потерялась на неделю! И с ней вместе — наш сердцеед и Султан тринадцатой школы Синдзи-кун! Никак твой гарем пополнился на ещё одну, разноцветную единицу?
— Неправда, Иное-сан! — говорит Камико: — у меня парень есть!
— А этот твой Кинтаро — бездельник и лоботряс. — машет рукой Иное: — ничего из него путного не получится. А у Синдзи-куна такие красотки в гареме. И богатые. Они ему за ночь по пять миллионов иен платят.
— И вам здравствуйте, Иное-сан… что?!
— А это не так, Синдзи-кун? — Иное облокачивается на прилавок и я мельком отмечаю что у нее очень даже формы… и не об этом сейчас надо думать! Чертовы гормоны, мешают даже обычному общению.