– Как бабушка? – голосом, под стать внешности, интересуется та.
– Лучше, – как можно вежливей отвечает Костя, молясь чтобы неторопливый лифт скорее приехал.
Эта женщина не любит вообще никого, но зато очень любит ходить на похороны, есть у нее такая причуда. Характер у нее не выносимый и никуда ее разумеется не зовут, но она сама приходит. Поесть и посплетничать. И она совершенно не одинока, у нее есть муж: такое безвольное затюканное существо, которое умудряется иметь любовницу (для души) и так он успешно справляется с конспирацией, что его дражайшая ни о чем не подозревает. Детей у них нет, видно к счастью.
– Ну дай Бог, – говорит она Косте – поживет еще, бабушка, покоптит.
Лифт с грохотом останавливается. Во взгляде Кости, обращенном на соседку – металл, зубы плотно сжаты. На его лице невысказанный, но столь красноречивый ответ, что вредная женщина поспешно ретируется в квартиру, а мрачный Костя заходит в лифт.
Кабина, с некоторым замиранием движется вниз, но свет начинает моргать. Костя недоуменно оглядывается и, словно по команде, набирая дикую скорость, лифт несется вниз. Ни проронив ни звука, Костя упирается руками в стены кабины, и закрывает глаза, он прекрасно понимает, чем грозит падение в кабине лифта.
Свет гаснет окончательно.
На границе с Афганистаном жара, полуденное солнце беспощадно палит, заставляя искать укрытие всех живых существ в округе. Но этот удушающий зной никак не беспокоит идущего по полигону российской военной базы, Джона (он же Женька). Мужчина глубоко погружен в свои мысли, его грубые солдатские ботинки методично вздымают легкую пыль от размеренно – четких шагов. Ладонь автоматически сжимает простую металлическую армейскую зажигалку. Щелк – щелк, щелк – щелк, пальцы механически открывают и закрывают крышку.
Сегодня двадцатый юбилей его службы Родине, и к чему он пришел? В пятнадцать лет его отдали в интернат для детей военных. Его мнением не интересовался никто, равно как и мнением матери. За эти долгие годы его работы – войны, воспоминания о том дне почти стерлись. Но рыдающую у стены от разлуки с сыном мать, время не стирает.
Чего он добился? Да ему плевать. Он так часто видел смерть, но еще чаще сам становился ей. Он не верит в идеалы и тупой идеализм. Все, что он видел, все что он пережил, заставило понять одну простую истину: жизнь – это война, везде, со всеми и, в каждом. За глаза его называли героем, а он так часто рисковал своей жизнью ради других, что даже не понимает, как иначе. И в скором будущем, судьба предоставит ему шанс стать истинным героем, память о котором идет сквозь века.