Почему-то Ольте казалось, что Крис злился, хотя ничего особенного в своём поведении и в этой прогулке она не видела.
О том, что Крис чувствовал все её эмоции, женщина не подозревала. Мужчины об этом умолчали с самого начала.
– Хорошо прогулялись, – она держала Триса под руку и глядела на его лицо снизу вверх. – Сейчас ты опять сядешь в магомаш и вернёшься к насущным делам. Начнёшь рыскать по городу в поисках.
– Уже не я, а Крис, – Трис задумчиво смотрел куда-то вдаль, – У нас с ним договорённость: сразу как мы с тобой расстаёмся, я отдаю тело ему, он берёт управление на себя, а я снова становлюсь наблюдателем. Так что у нас осталось несколько минут.
Он усмехнулся и повернул голову к ней.
– Можешь задать мне свой последний вопрос.
– Он простой и логичный. Тебе понравилась наша прогулка?
– Да, понравилась. Я почувствовал себя настоящим… м-м-м…
Он замолчал, подыскивая слово.
– … человеком? – подсказала ему Ольта.
– … человеком? – одновременно с ней продолжил фразу Крис.
Трис засмеялся.
– Настоящим мужчиной я себя почувствовал. Человек – это всего лишь обобщённое и абстрактное понятие, слово для удобства обмена информацией. Человека как такового нет. Есть или мужчина, или женщина, существа с разными целями, задачами и программами. Так что я не собираюсь прикрываться каким-то обобщением. Я почувствовал себя настоящим мужчиной!
Внезапно он остановился, притянул к себе Ольту и наклонился к её уху:
– Ты помнишь ту свою проверку после вашего появления в Хротоше? – услышала она его шёпот. – Разреши мне поцеловать тебя. Мне хочется закончить наше сегодняшнее свидание с тобой поцелуем. Я хочу, чтобы ты действительно ощутила разницу между нами.
Ольта подняла голову и взглянула в его потемневшие глаза. В этих глазах она увидела то, что искала и не находила в глазах Криса. Они были полны нежности, печали и … любви?
Она потянулась к нему. Внезапно из глубин её сознания поднялся океан накопленной и невостребованной за последние годы её собственной любви. Оказывается, это чувство, плескавшееся в её сердце каждый день, никуда не исчезало, а напротив, копилось, копилось и копилось годами, никому вокруг Ольты не нужное и поэтому надёжно спрятанное от чужих равнодушных прикосновений. Этот океан любви только и ждал своего часа, а теперь под этим одним единственным взглядом проснулся, всколыхнулся и потянулся навстречу чужому искреннему чувству.
Эта волна была настолько сильной, что захлестнула Ольту так, что она полностью выпала из времени и пространства. Ничто в этот момент больше не имело значения. Этот мужчина, глядевший сейчас на неё с такой нежностью и любовью, стал для неё центром вселенной.