– Священный союз вообще напоминает мне сделку по купли-продажи, – с грустью согласилась Луиза. – Лишь бедняки могут жениться по любви. И то не всегда.
– И не факт, что любовь принесет счастье. Мои родители лучшее тому доказательство – жили всю жизнь как кошка с собакой, хотя вначале любили друг друга. Но у нас с тобой все будет по-другому, – заключил Эдмунд. Расстегнув несколько пуговиц на мундире, он полез во внутренний карман. – Я привез его для тебя из юго-восточных земель. Конечно, это не обручальное кольцо, но, надеюсь, ты будешь его носить и помнить обо мне и моем обещании.
Луиза совершенно растерялась. По всем своим здравым рассуждениям она не ожидала ничего подобного. Тем не менее, реальность порой превосходит все наши фантазии. И самым удивительным было то, что Эдмунд, кажется, действительно собирался сделать ее своей женой.
Эдмунд взял ее левую руку и не умело застегнул на тонком запястье очень красивый серебряный браслет, оказавшийся Луизе немного великоватым. Представлял он из себя чередование замысловатых звеньев в виде знаков бесконечности с выгравированными на них элементами стихий, и то ли цветков, то ли бантиков, в центре которых сияли прозрачные камни, подобные бриллиантам, но, конечно же, не они.
Луиза, растроганная до глубины души внезапным подарком, боязливо потрогала новое украшение, сверкающее даже при свете факелов и уличных фонарей. Браслет был изумителен и, наверняка, стоил больших денег, а ведь Эдмунд никогда не был богат.
– Он прекрасен, – благоговейно вздохнув, только и смогла сказать Луиза. А ведь раньше она не была таким уж большим ценителем украшений – носила лишь то, что досталось в наследство от матери, да и то очень редко.
– В следующий раз я подарю тебе кольцо, – пообещал Эдмунд. Глядя в зеленые глаза, он опять взял ее руку и поцеловал запястье, которое теперь и уже, наверное, навсегда украшал серебряный браслет.
Луиза оторопела и, словно загипнотизированная, смотрела в карие глаза. Ну, просто сумасшедший день и еще более сумасшедший вечер, который плавно перетекал в беспокойную ночь. Человек, привыкший к тихой, спокойной жизни в провинции, а за последние месяцы и вовсе почти отвыкший от общества, просто не мог вынести столько потрясений сразу за одни короткие сутки. Этот день Луиза была обязана запомнить на всю жизнь, чтобы тихими вечерами вспоминать не только ярмарочные развлечения, но и то, как быстро радость может сменяться гневом, а разочарование – надеждой.
Лишь после того, как Эдмунд отвел взгляд, способность ясно соображать с явной неохотой начала возвращаться к Луизе. Вместе с тем появилось и неприятное ощущение, будто за ней кто-то внимательно наблюдает. Чувствуя на себе чей-то злобный взгляд, который должен был вот-вот прожечь в ней дыру, она завертела головой, стараясь отыскать наблюдателя, и едва подавила испуганный вскрик, когда увидела его совсем близко. Чуть ли не над собственной головой.