– Не знаю, как ты относишься к мистике и различным необъяснимым явлениям, но то, что я расскажу напрямую связано со всем этим, – предупредила я.
Лицо Мишель вытянулось от удивления.
– Мистика? О чем ты? – переспросила меня она, – хотя нет, не отвечай сразу. Рассказывай все как есть.
– Думаю, что ты будешь считать меня чокнутой.
– Ну, почему же? Я с детства люблю страшилки. Кто знает, что стоит за этим на самом деле.
Вздохнув, и решив, что терять мне собственно нечего, я рассказала Мишель почти всю историю, начиная с телефонного звонка Клэр. Не вдаваясь в мелкие подробности, я больше внимания уделила событиям в ангаре, нежели чему-то еще. Про Шона я пока что ничего не упомянула.
Закончив, я вопросительно посмотрела на Мишель, ожидая услышать что-нибудь весьма прагматичное, однако, ее реакция оказалась крайне неожиданной.
– Ух ты! – с восторгом, громко сказала Мишель, – вот это да! Вот это повезло тебе!
– Повезло? – переспросила я, – ты что, издеваешься?
– Нет, нет. Прости, я сказала не подумав. Конечно, то, как все закончилось – просто ужасно. Особенно жалко Роберта. Но вообще-то, я имела ввиду нечто другое. Тебе повезло в том, что ты смогла соприкоснуться с другим миром. Такое не каждому в жизни выпадает, и уж тем более, не до такой степени, как тебе.
– Ты хочешь, сказать, что хотела бы, чтобы похожая история произошла и с тобой?
– И да, и нет. Конечно, таких ужасов мне не надо, но увидеть и почувствовать то, что удалось тебе, мне бы хотелось. Ты рассказывала кому-то об этом?
– Только детективу и психологу.
– Ну и зря! Нужно было рассказать журналистам! Представляешь, какая бы история из этого вышла.
– Да, и моя жизнь превратилась бы в кошмар из-за прессы, – напомнила я Мишель, – в любом случае, я не собираюсь ни с кем делиться всем этом.
– Дело твое, – заключила Мишель, – но так ты бы смогла найти ответы на все мучающие тебя вопросы. Кто знает, может быть, кто-то еще сталкивался с нечто подобным.
– Но, Мишель, мне не нужны ответы. Я хочу только помочь Роберту выйти из комы и поправиться!
– Понимаю.
Разговор затих. Мишель смотрела куда-то вдаль, наверное, представляя себе все те события, которые произошли со мной. Подумав, что тянуть нет смысла, я сказала:
– Есть еще кое-что.
– И что же? – заинтересованно спросила Мишель.
– Сын Майкла – Шон. Как он пережил все это?
– А, ты про него. Сама-то как думаешь? Ему очень нелегко пришлось. После пожара он две недели не появлялся в садике. Потом его привела мать, но мальчик уже не тот. В нем как будто что-то сломалось. Надеюсь, это временное явление, но из общительного живого ребенка он превратился чуть ли не в отшельника: перестал играть с другими детьми, ничего не хочет делать на уроках. Только сидит и смотрит в окно. У меня прямо сердце кровью обливается, когда я вижу его грустный взгляд.