Глава 6. Возникновение мира
– Весь мир – это гигантский клубок. Его нити тянутся в разные стороны, скручиваясь и образуя множество клубков самых различных размеров и оттенков. Управляет клубками Верховный Кот Создатель! Однажды, во времена его возникновения во Вселенной, он увидел нить. Потянув ее лапкой, он стал играть, весело кувыркаясь в просторах космоса. Он был совсем котенком, и не знал, что с нитью играть опасно. Пребывая в невесомости, он быстро запутал нить вокруг себя, и, пытаясь выбраться, закручивался все больше и больше, пока сам не превратился в огромный нитяной шар! В конце концов, смирившись и обессилев, котенок уснул, чтобы однажды проснуться и, как бабочка, выбраться из своего кокона. Миллионы лет он дрейфовал по просторам космоса. Нити шара постепенно разматывались, словно паутина, растягиваясь по просторам вселенной. Сталкиваясь с метеоритами, они образовывали самостоятельные клубки, и, говорят, продолжают образовывать до сих пор. Ходят слухи, – Персик перешел на шепот, доверительно пригнувшись к Алексею и прижав хвост, – что Создатель скоро должен вот-вот пробудиться!
Договорив, котенок азартно начал вылизывать свой хвост.
– Это твоя теория возникновения мира? – Алексей улыбнулся. – Довольно интересно!
Персик, перестав вылизываться, возмущенно посмотрел на космонавта:
– Теория??? Моя??? Да этой Истине столько же лет, сколько Создателю! О чем ты вообще говоришь?!
Сидя вечером в капитанской рубке корабля, Алексей завел разговор о том, откуда появился говорящий котенок. Он хотел расспросить Персика про историю его жизни. Но кот, подходя к любому вопросу основательно, решил начать с возникновения мира, рассказав Алексею свое, кошачье, видение.
– Вот вы, люди! – Персик устроился в кресле поудобнее, подобрав лапки под себя. – Почему у Вас так много вариантов Верховных котов? Ой, прости, богов! Хозяев же, по сути, может быть сколько угодно, но Создатель – он только один!
Договаривал свою философскую мысль котенок широко зевая.
– Понимаешь, Персик… У людей все немного иначе. Наш мир, он…
Алексей замолчал, увидев, что котенок сладко спит, ничего уже не слушая.
– Клубки, говоришь, – пробормотал Алексей, усмехнувшись. – А собственно, почему бы и нет?
Космонавт проснулся от тишины. Кому-то это может показаться странным, но за последние недели Алексей настолько привык к мерному ночному урчанию котенка, что подобное затишье просто резало уши.
Он сел на койке, прислушиваясь. На корабле не раздавалось ни единого шороха, что могло бы свидетельствовать о том, что коту не спится. Обычно он всегда находил себе достаточно шумные занятия, чтобы его присутствие невозможно было проигнорировать. При этом, когда Персика заставали с поличным, он делал невозмутимую мордочку и начинал деловито вылизываться. И неважно, что при этом вся каюта или капитанская рубка могли уже быть превращены им в настоящий игровой полигон, с разбросанными повсюду бумажками, фантиками, мячиками и прочими любимыми кошачьими игрушками. Персик считал себя серьезным котом, которому чужды привычки обычных земных животных, и потому усердно делал вид, что произведенный на корабле хаос не имеет к нему абсолютно никакого отношения.