. На вид не старше двадцати, то есть, девушка. Рост ниже среднего, худощавое телосложение, тёмные волосы и гладкоствольное помповое ружьё Моссберг 590, калибр – 12.
Она держит Моссберг неправильно – неплотно прижимает его прикладом к плечу, странно выворачивает запястье. Пока что оружейное дуло смотрит в пол, а девушка – с вытаращенными глазами и открытым ртом – на меня. Думаю, она искала что-то в смежном чулане, не нашла, выскочила, а тут мы с тонконожкой.
Косуля у меня за спиной фыркает, вздыхает, чем-то шебуршит. Девушка хлопает глазами.
Я стою между ними. Ружьё-человек-я-тонконожка.
Девушка видит меня, но не понимает – есть ли кто-нибудь у меня за спиной, только слышит посторонние звуки, наверняка подозрительные. Страшные.
Медленно, очень медленно я поворачиваюсь обратно к косуле и на малой мощности включаю встроенный фонарь. В жёлтом круге света на пару секунд появляется испуганный анфас – изящная голова, огромные глаза, тёмный влажный нос, большие уши, затем косуля делает резкое движение в сторону, убегает, поднимая с пола облачко пыли. А я жду выстрела.
Небо в окне уже светло-синее.
Выстрела нет. Почему? Она – человек. Я – робот, то есть, враг для неё, опасная жестянка.
Жду выстрела.
Выстрела нет.
Выключаю фонарь. Снова медленно поворачиваюсь.
Девушка стоит на прежнем месте. У неё дрожат губы. Дуло смотрит в пол.
Я мог бы уйти. Просто молча уйти, но вместо этого активирую всю подсветку корпуса, диоды внутри глаз-фотоэлементов и спрашиваю: «Я похож на торшер?»
Девушка моргает раз, второй, медленно оседает на гнилой диван, брякает Моссбергом об пол, съёживается, всхлипывает и порывисто вздыхает.
Кажется, я немного перестарался.
Гашу подсветку головы и диоды. Пытаюсь осмыслить своё состояние. У меня внутри будто пузырьки лопаются. Почему? Не понимаю.
Я запутался.
Девушка тихо плачет, сгорбившись. Моссберг лежит у её ног, прямо на грязном полу.
Пытаюсь осмыслить её состояние – худые руки, измождённое лицо, ссадины, перетянутая какими-то тряпками лодыжка, явно пустой рюкзак… наверно, именно так и выглядит отчаяние.
Я мог бы уйти, ведь я переполнен эгоизмом, я отвергаю всё коллективное, я делаю только то, что считаю нужным. Я есть личность… я мог бы уйти, но вместо этого подхожу к девушке и говорю:
– Тебе нужна помощь? Я знаю, где лежат еда и лекарства. Меня зовут ПАТ-ти.
Пауза, и я слышу ответ:
– Да… да, пожалуйста. Не могу больше… я больше не могу. Пожалуйста. Я – Ал… лиса.
Осторожно подаю ей руку, помогаю подняться, придерживаю…
У меня в груди что-то вздрагивает, будто растекаясь радужной плёночкой. Алиса…