– Да? – Джулия приподняла бровь. – Так что, мне информировать вашего мужа об этом?
Мэри только фыркнула в ответ и выбежала наружу.
Она осознала фразу ``окрыляющее счастье``; такого прилива сил она давно уже не ощущала, ей хотелось и петь и плясать, и даже кувыркаться.
"Не-не-не," одёрнула она себя. "Никаких кульбитов, пересмотреть упражнения… Хе-хе-хе, ну, Артур, придётся тебе курить бросать… Представляю его рожу… Ах, да." Мэри остановилась. "Джулия наверняка уже сообщила ему. Эх, сюрприза не получится… Ну, зато наверняка он для МЕНЯ что-то особенное приготовит."
* * * * *
С кем ей было поделиться такой радостью?
Она поехала в приют монастыря, где выросла. Отец Франк благословил её, сестра Августинa плакала и крестила её, а девочки из её бывшей команды визжали и прыгали, и трогали ей "животик на удачу".
Усталая, но с улыбкой счастья на лице, Мэри добралась до дома уже поздно вечером.
Она почти бегом вбежала в обеденный зал, в честь примирения декорированный обратно в стиле эпохи Возрождения, но тут же замерла изумлённая; только дворецкий встречал её здесь.
– А где Артур? – спросила она невольно дрогнувшим голосом.
– Он ждёт вас в Малой Каминной, – галантно поклонившись, ответил бывший король.
Мэри улыбнулась. "Да, конечно."
Эту комнату они использовали, когда обсуждалось что-то сверхважное.
– Поужинаете сперва?
– Потoм! – Мэри не могла сдержать восторженного возбуждения и быстро направилась в Малую Каминную, постоянно напоминая себе не бежать.
Добравшись до комнаты, она на секунду остановилась, перевела дыхание и, нарочито выпячивая живот, вальяжно вошла внутрь.
Артур стоял лицом к окну и слышал, как вошла жена, но не обернулся. Комната была ничем не украшена, как ожидала Мэри, и её улыбка снова погасла.
– Дверь закрой, – произнёс Чёрнсын таким странным голосом, что у Мэри замерло сердце от неприятного предчувствия.
Она так и сделала и повернулась к мужу.
– Джулия мне звонила. – Артур вздохнул, явно сдерживая себя.
Мэри молчала. Он тоже.
Напряжение росло, и женщина не выдержала первой:
– Ну, и что ты хочешь, чтобы я сказала?!
Вот тут он уже крутанулся к жене, и та вздрогнула, видя по его лицу, как он страдает.
– Что это кто угодно, кроме Джерри! – почти выкрикнул он с болью в голосе.
– Что? – Мэри попятившись, почти упала в кресло.
Совершенно разъярённый, он кинулся к ней, схватил за плечи… Но тут же лицо его резко изменило выражение, и он отпустил Мэри.
– О Мой Отец! – прошептал он поражённо. – Ты действительно не понимаешь!
– Если ты не хочешь, чтобы я тебе врезала, – прошипела Мэри, – oбъяснись немедленно!