А в то, что Наместник быстро вычислит, что нанести такие раны мог только сильный и опытный воин-человек, вооружённый большим и тяжёлым мечом, варвар не сомневался. Как и в том, что это же подтвердят по запаху слуги-шпионы!
Значит, он должен не терять бдительности, двигаться как можно быстрее, и запутать следы как можно тщательней. Чтоб не дать врагам выследить или вычислить его маршрут. И обнаружить место, где должен будет вылупиться отпрыск бедной Нэйлы.
Задача, в-принципе, несложная. Но потребует много сил. И времени.
К рассвету Конан, так и не сомкнувший глаз, оказался на берегу неширокой реки.
Он знал, что река Ворхул, берущая начало в озере Баскунчук, должна проходить куда восточней, но направление в целом подходило ему: река текла с северо-востока. Поэтому Конан выбрал и подкатил к руслу пару подходящих поваленных стволов. Спустил их на воду. Связал между собой нарубленными лианами. Срубил и подходящий тонкий ствол для шеста.
И отправился в путь вверх по реке, отталкиваясь от глинистого дна, и стараясь не удаляться от берега – чтоб течение не слишком мешало. Он благодарил Крома, что дно не илистое – в таком шест неизбежно завязал бы, превратив путешествие в муку. Но пока его маленький корабль двигался вперёд против течения вполне уверенно, хоть и не столь быстро, как хотелось бы. К моменту, который Конан посчитал подходящим для завтрака, он успел удалиться от места, где вышел к этой реке, лишь миль на пять.
Первое, что сделал киммериец, высадившийся на противоположный берег, это – вынул из сумы котелок с яйцом, и выложил яйцо на песок небольшой излучины. Проверил тряпки. Всё верно: они почти подсохли! Варвар снова намочил их в реке, и опять завернул драгоценное яйцо: пусть малыш сразу привыкает к тому, что вокруг будет пресная вода! Кожистый шар киммериец заворачивал с чувством сожаления: бедолага Нэйла. И малыша тоже жаль: будет расти и «воспитываться» вдали от родных и близких! Сам.
Но тут уж варвар никак помочь не мог: люди в воде не живут!
Шар в котелке Конан оставил прямо на отмели: чтоб лучи раннего солнца попадали, и нагревали. Сам быстро достал из сумы немудрёный завтрак: как всегда – сухари, ломтики вяленного мяса, и сухофрукты. На приём пищи и запивание её отличной, хоть и прохладной водой из речки много времени не ушло: минут десять. Конан загрузил обратно в суму котелок с его драгоценным содержимым, и тщательно уничтожил следы своего пребывания с пляжа с помощью веника из вырванного куста папоротника. Куст выбросил в реку, свой примитивный плот снова спустил на фарватер, и двинулся дальше.