Да, Кира решила устроить любимому человеку огненное погребение, поскольку навещать разлагающийся труп в этом пыльном склепе ей совсем не хотелось, но при этом было просто жизненно необходимо иметь какое-то место, куда она могла бы прийти, чтобы с ним пообщаться. Так как возвращаться в Алат Кира не собиралась, то вполне естественно остановила свой выбор на Убежище, где Атан-кею ничего не стоило соорудить погребальный костёр. Конечно, Кира понимала, что планирование похорон – это просто способ отвлечься от ужаса, который ей внушала перспектива прожить остаток жизни без Семёна, но открыто посмотреть своему кошмару в лицо она пока была не готова.
Когда Кира наконец нашла в себе силы уйти, солнце уже почти скрылось за видневшейся вдалеке синей полоской леса, зато густые кроны дубов больше не закрывали эту юдоль скорби от стелящихся по земле закатных лучей, и воздух кладбища словно наполнился мягким розовым сиянием. Кира разжала кулак, и солнечные зайчики брызнули во все стороны, отразившись от серебряного медальона, лежавшего на её ладони. Этот знак отличия бессмертных шестнадцатилетние подростки получали сразу после того, как проходили испытание последним словом и не снимали его всю жизнь, их даже хоронили с этими медальонами, если, конечно, похороны вообще имели место, ведь большинство бессмертных погибали во время своих миссий, а не в расположении Ордена.
Наверное, Кира совершила в некотором роде святотатство, когда забрала с собой медальон Семёна, но ей совершенно необходимо было иметь хотя бы его частичку. К тому же она собиралась вернуть медальон владельцу, скормив его огню погребального костра.
– Вот я и увидела твоё мёртвое тело,– тихо произнесла Кира, обращаясь к серебряному кругляшку, усеянному странными рунами,– отчего же я до сих пор не могу поверить в твою смерть?
Она повернулась к склепу и охнула от неожиданности, плющ, опутавший это вычурное строение, словно светился изнутри, пронизанный лучами заходящего солнца. Эта ярко-зелёная корона из нежных листочков контрастно выделялась на блёклом сером фоне замшелых постаментов, и Кире даже показалось, что остальные статуи смотрят на сей фейерверк зелени с явным неодобрением. Полёт собственной фантазии невольно заставил её улыбнуться, правда, улыбка получилась довольно грустной, но она была явным прогрессом, по сравнению с выражением отчаяния, застывшим в её глазах. Кира спрятала медальон Семёна в карман, и её фигура растворилась в розовом воздухе. В самый последний момент ей вдруг показалось, что из-за решётки склепа кто-то за ней наблюдает, но здравомыслящая женщина не позволила себе купиться на эти откровенные глюки.