Я увидела как опасно сощурились ее прекрасные глаза, но она продолжила:
– Ты ведь, Кристина, нарисовала в своем глупом воображении прекрасного ангела. Да, он может быть таким, когда захочет, но он не такой. Совершенно не такой. Человеческая жизнь для него не дороже песка, как и для нас всех. На его счету много таких подвигов, от которых у тебя бы волосы встали дыбом, узнай ты о них. Не зря же он удостоился такой любви нашего Повелителя. Как думаешь? Наверное, ты читала в книгах о таком страшном в вашем понимании событии, как вторая мировая война, так вот…
– Замолчи, – прервала ее я, – тебя это не касается. Мы разберемся во всем сами и чья – либо помощь нам абсолютно не требуется. Ты сделала свое дело, теперь ты можешь идти.
– О!, – гневно прошептала она, – ты такая упрямая. Хорошо, я тогда поговорю с тобой по-другому. Помни, ты сама меня к этому вынудила своей глупостью и упрямством.
В первую секунду я даже не успела понять, что же произошло, но она мгновенным движением оказалась рядом, протянула руку и меня, словно щепку что-то сначала подбросило в воздух а потом со всего размаху кинуло прямо в стену. Спиной я налетела на книжный шкаф и сползла на пол. Книги посыпались на меня сверху. Спину прорезала острая боль, падающая книга больно ударила по лицо и из разбитой губы потекла струйка крови. Я попыталась встать, но какая-то неведомая сила подняла меня над полом. Я почувствовала, как стальные пальцы сжались у меня на горле. Я насколько могла приоткрыла глаза, чувствуя, как загорелись легкие от нехватки кислорода. На меня смотрело лицо, которое я не сразу узнала: скулы резко обозначились, нос стремительно выдавался вперед, мертвенная бледность залила лицо и шею, а глаза, о Боже, ее глаза приняли кроваво-красный отсвет. От былой красоты не осталось и следа, но сейчас это было совсем не важно:
– Я не позволю, – прошипела она мне в лицо, – я не позволю тебе, глупая девчонка, лезть в нашу жизнь, соваться туда где ты ничего не смыслишь, ломать не только свою судьбу, но и судьбу Бальтазара. Сегодня вечером, по твоей милости я была опозорена, я слышала, как они все смеялись за моей спиной, радуясь тому, что наконец-то и у меня не все пошло гладко. Я убью тебя сейчас, и мне ничего за это не будет. Люцифер все решит. Что такое жизнь человечка? Пыль. Но помни, ты сама на это напросилась.
С этими словами она со всей силы бросила меня, уже почти задохнувшуюся в сторону дверного проема. Я немного не вписалась и ударившись грудью о деревянный косяк, рухнула на пол. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Сил не было даже на то, чтобы подняться, уж не говоря о том, чтобы оказать хотя бы какое то сопротивление.