— Мой коллега ранен.
— Рихтман? — спрашиваю я, и надеюсь, что это не он, потому что знаю, как они близки, но брат коротко кивает в ответ. — Сочувствую, — все, что остается мне сказать.
Мы долго сидим в тишине, я не знаю, имеет ли он право рассказывать подробности, как именно сотрудник Управления по борьбе с наркотиками получил ранение, что произошло и участвовали в этом они… Я просто жду, когда Грегори продолжит говорить.
— Рихтман верил им, а еще он знал про вас, поэтому не раздумывая ввязался в то, что твои дружки предложили. Все знали, что с этим владельцем клуба что-то не так, но я отдал приказ ждать, следить за ним и взять с доказательствами на руках. Они меня не послушали, Рихтман нарушил приказ, решился разыграть продажного полицейского. Они все трое заявились в клуб и предложили сделку, процент от продаж им, а они в свою очередь будут его крышей, весь разговор записали, принесли мне. На доказательство это не тянуло, но у нас появился план.
Грегори опять умолк. Я начинаю воссоздавать хронологию. Все это скорее всего произошло в первый день, когда я была на работе, а мне было приказано обедать, не выходя из салона. Мои слова находят подтверждение, когда брат, отпив чай продолжает.
— В перый день никто ни о чем не знал. Когда мы пошли на встречу на следующий день, я твоих парней не пустил с нами. Спас получается, — с тоской ухмыляется он. — А своих нет. Двое убитых, Рихтман в больнице. У нас в отделе была крыса, она выдала все планы, нас ждала засада.
— Сочувствую, — говорю я, а у самой ком к горлу подкатил. Меня не интересуют подробности дела, я знаю, как больно терять сотрудников. Смерть — это всегда ужасно, это всегда утрата и боль, это чьи-то братья, мужья, дети. У меня щемит сердце от боли, и совершенно невыносимо осозновать, что к этому косвенно причастна и я. Мы сидим молча, теперь понятно почему брат в таком состоянии, а он ведь тоже мог пострадать. Внутри все скручивает.
— И все было бессмысленно?
— Нет, этого владельца мы тоже взяли, поэтому за тобой больше никто не следит, но крыса все еще на свободе и мы не знаем, кто это мог быть. Кстати, как раз на допросе эта сволочь рассказала про тебя, Ричарда и этих двоих. Он с такой ехидцей это рассказывал, говорил, что знает про тебя и двух мужчин, с которыми ты спишь, знает, что ты моя сестра. И это все кто-то ему слил. Я сначала не поверил, думал, что хочет нервы потрепать, потом стал проверять камеры возле дома, — брат отпивает холодный чай и кривит лицо. — Возможно, они уже чисты, да и тот, второй, не нарушал закон, но ты сама видишь, от них одни проблемы. К тому же они тебя так легко отпустили, они практически выставили тебя. Поверь мне, тебе лучше без них.