Обведя сонные лица беров со взлохмаченными волосами и мягкими пролежнями на щеках, со стоном рухнула обратно на подушку, натягивая одеяло на голое тело.
Черт… Совсем забыла!
Запоздало вспомнив о своем неглиже, что при дневном свете бросалось бы в глаза еще сильнее, зажмурилась, готовясь провалиться сквозь землю от смущения. И, конечно же, недовольная моими эмоциями медведица возмущенно рыкнула: мол, наслаждайся, тупица! Валяйся со своими мишками голышом и не вздумай дать деру!
— Хватит бездельничать, засони! У нас куча дел!
— Ммм… — жалостно застонал Берд, забираясь под одеяло, где я успешно пряталась. — Успеется.
— Еще пять минут, — в тон ему простонал Харланд, делая то же самое, и в эту самую секунду мне стало ясно, что добром все это не кончится.
Сердце в груди забилось чаще, ударяясь о ребра и отнимая дыхание. Грудь болезненно застонала, требуя, чтобы кто-нибудь немедленно погладил затвердевшие соски, обращая на них внимание. От жара мужских тел в такой близи запекло внизу живота, все требовательнее сворачивая жестокую пружину животного желания.
Первым сообразил Берд, вынырнув из-под одеяла и с немым вопросом в глазах уставившись в мое покрасневшее лицо. Не в силах ответить, я прикусила губу, жалобно сдвинула брови и почти заскулила.
— Поласкать тебя, берочка? — сразу же охрипнув, спросил он, но вместо ответа я еще сильнее впилась зубами в губу. — Не надо, все нормально.
Осторожно отняв у меня покрасневшую и пульсирующую от укуса плоть, Берд нежно смахнул торчащие волосы в сторону и улыбнулся.
— Ты спросонья такая красивая.
Напрягшиеся братья молниеносно сообразили, что происходит, замирая в ожидании моего решения. Чтобы мне помочь, Вард нырнул рукой под одеяло и бережно размял поджавшиеся пальчики на ногах, снимая мышечный спазм.
Чуткие пальцы Берда скользнули к груди, будто зная, что ей нужно. Растерли каменную плоть между пальцами, тут же отпуская и согревая своим теплом уже большую площадь. К ней присоединилась другая рука, Харланда, который практически в зеркальном отражении повторял ласку, внимательно смотря на мое пурпурное лицо, отслеживая на нем все эмоции.
А их было много!
Они смешались с чувствами медведицы, которая была довольна, что ее требования услышаны, никто не убегает, не сопротивляется, не спорит и занимается именно тем, что она хотела.
Стерва!
— Хорошо, что ты уже без одежды, — рокоча голосом, прошептал Харланд, чуть сильнее сжимая требовательную вершинку между пальцами и с наслаждением слушая мой сдавленный стон.
— О, Великий Медведь! — вскрикнула, ощутив, как ноги под чужой силой резко раздвинулись в стороны, и Вард с проказливой улыбкой нырнул под одеяло с головой.