И только на улице, когда порыв ветра швырнул ей в лицо поток воды, она поняла, что усталость никуда не делась, а резерв магии после работы почти на нуле. И как она в таком состоянии собралась выполнять поставленные начальством задачи? Единственным желанием было упасть и не вставать. Однако Софи сжала в ладошке новый жетон, решительно наняла экипаж и, велев извозчику гнать, помчалась домой.
Гадать, свезло ей или она опять попала, Софи не собиралась. Время все расставит на свои места. А сейчас необходимо привести себя в порядок.
Софи прекрасно оценивала свои данные и знала все недостатки. И на данный момент она больше всего походила на скрещенное с умертвием огородное пугало. За ночь ее черные волнистые волосы растрепались и выбились из косы. Вылезшие пряди завивались от излишней влажности в кудри и образовывали на голове воронье гнездо. Под глазами от недосыпа и магического истощения залегли черные круги. Ну, а грязная потрепанная одежда довершала облик измученной женщины.
О таких вещах, как маникюр, маски и прочее, девушка даже не думала. Ей просто некогда этим было заниматься. Да, за работу платили хорошо, и дежурили они сутки через трое. Но на следующий день она отсыпалась и восстанавливала резерв, а оставшиеся два дня работала на благо города: расследовала преступления, занималась розыском преступников и пропавших без вести, лечила людей не способных оплатить дорогостоящие услуги целителя, консультировала по магическим вопросам… Да еще и напарники «помогали».
Вся жизнь, последние несколько месяцев сводилась к работа – кровать, кровать – работа. А теперь ей в кратчайшие сроки необходимо сделать из себя достойную рису.
Едва повозка остановилась у небольшого, аккуратного двухэтажного домика, как пассажирка поспешила покинуть ее, напоследок кинув извозчику монетку.
Софи очень спешила, так что бегом пронеслась по дорожке из гравия и влетела в дом прямо в грязных сапогах. Остановилась лишь на полпути в спальню от причитаний единственной кухарки-горничной Гженки.
– Ох, барышня! Это что ж, мне опять пол мыть?! – Крупная женщина стояла посреди коридора, уперев руки в крутые бока.
Софи устало закатила глаза.
– Я спешу! Давай без нравоучений!
– Ох, и пожалуюсь я вашей матушке! Пускай она с вами нянчиться… Вы же совсем меня не слушаете, – пробухтела служанка, направляясь в чулан за тряпкой.
– Гженка, лучше накрой на стол, да побыстрее, ты же не хочешь моей смерти! – воскликнула Софи. Она искренне любила эту странную женщину, служившую еще в доме ее отца, когда сама пряталась за материнским подолом. За столько лет она стала ей кем-то вроде тетушки, так что от ее ворчания на душе становилось даже теплее.