Я почувствовала огромное облегчение.
– Он освободился? – спросила я, не в силах поверить.
Уильям промолчал, и я представила его измученное и усталое лицо, тем не менее ему наверняка стало легче: ведь сын не попал в тюрьму из-за падчерицы.
– Да, и очень скоро приедет домой.
Я кивнула, поднося руку ко рту, и плюхнулась на стул. Уилл дал отбой, и мои глаза сфокусировались на противоположной стене.
Я бы никогда не простила себе, если бы Николас угодил в тюрьму из-за меня. Я бы не вынесла такого непосильного груза на своих плечах.
Дженна появилась из ниоткуда. На ее локте висел бумажный пакет, в руках она держала два стаканчика кофе.
– Тебе надо взбодриться и поесть, Ноа. Я не намерена мириться с твоими отказами, слышишь? Ты съешь все немедленно.
Я машинально взяла кофе и сделала небольшой глоток. Горячий напиток не мог меня согреть. Теперь мне всегда было холодно, я замерзла внутри и снаружи: неважно, сколькими одеялами я накроюсь, все равно чего-то не хватало… не хватало самого главного.
– Ник освободился, – прошептала я.
Дженна вытаращила глаза и глубоко вздохнула, как и я минуту назад.
– Черт… слава богу!
Я кивнула и отвела взгляд от подруги.
– Ноа… – начала Дженна ободряющим тоном, но я не хотела ее слушать, не желала, чтобы кто-то говорил со мной и пытался утешить, сейчас я мечтала погрузиться в страдания и изолироваться от окружающих. – Все будет хорошо! Майкл в порядке, он потихоньку выздоравливает, теперь и Ник на свободе. У парня больше не будет проблем, пожалуйста, порадуйся этому хоть чуть-чуть, – продолжала подруга, жестикулируя.
Я посмотрела на нее. На безымянном пальце Дженны сверкнуло серебряное кольцо с крошечным белым бриллиантом. Очередной повод чувствовать себя виноватой. Ведь в ту ночь, когда все покатилось к чертям, Лион попросил руки Дженны… но влюбленной парочке пришлось бросить все, чтобы помочь мне спастись от самой себя.
В тот момент я была практически в отключке, однако сразу заметила блеск в глазах Дженны, когда она смотрела на Лиона или украдкой поглядывала на кольцо. Я искренне радовалась за нее, но ее счастье разжигало душераздирающую боль в сердце.
У меня никогда не было помолвки, и вряд ли когда-либо случится. Теперь-то я поняла, что потеряла, и осознала, какой дурой была. Страх, что мне причинят боль, не позволил мне любить по-настоящему.
Зато Ник безумно меня любил, а я отталкивала его снова и снова… и тащила за собой во тьму, в которую сейчас погрузилась навсегда.
Я привыкла к боли, именно ее я всегда боялась и пыталась всячески избежать. Даже мысли о боли были невыносимы. Но сейчас мне стало гораздо хуже.