Выглянув в иллюминатор, я вижу, что там, где море встречается с небом, горизонт окрашен в нежнейший розово-золотистый цвет. Одно из двух: либо мы пережили десятибалльный шторм, либо это купающийся в небесном сиянии вход в морской рай. Натянув самый толстый свитер, я хватаю фотоаппарат и спешу наверх, чтобы запечатлеть эти потрясающие цвета для своей странички в инстаграме.
От зрелища, явившегося моим глазам, я теряю дар речи. Добравшись до кормы, представляющей собой единственное открытое пространство, потрясенно застываю на месте. Мы больше не бултыхаемся посреди океана, а входим в устье реки. Золотистый свет по-прежнему присутствует, но солнце восходит не над бескрайней поверхностью воды, а над невысоким берегом, и вдалеке виднеются какие-то продолговатые сооружения.
Мы переплыли океан.
Я хватаюсь за телефон. Двадцать шестое марта. Не может быть! Капитан сказал: самое быстрое – девять дней.
По металлическому трапу грохочут чьи-то тяжелые шаги, я оборачиваюсь и вижу первого помощника с папкой в одной руке и планшетом в другой. Это непосредственный начальник Сильвии, Мартин Сиксмит. Она мне как-то тихонько сообщила его имя. Мартин всегда куда-то бежит или чем-то занят, и за все время путешествия я не обменялась с ним и двумя словами, не считая приветствия.
Теперь он останавливается и заговаривает со мной.
– О, Рамона, кажись?
У него такой чудовищный кокни, что я с трудом разбираю свое имя.
– Спасибо за помощь в спасении контейнеров, дорогуша. Капитан рад по уши – могли остаться без груза с таким штормягой.
Я чуть не выпаливаю, что просто спасалась от морской болезни, но лишь улыбаюсь, словно тягать веревки во время шторма для меня – самое обычное дело.
– Без проблем.
Я тычу пальцем в береговую линию.
– А это… Ирландия? Как…
Он довольно хохочет.
– Ха, ты отстала от жизни, дорогуша. Мы проскочили мимо Ирландии два часа назад, поэтому такая тишь да гладь. Там, куда ты смотришь, – побережье Уэльса. Не пройдет и часа, как зайдем в реку Мерси.
– Мерси? Так это же…
– Ливерпуль. Нас принесло сюда на восемнадцать часов раньше времени. Круто, да?
Он сует папку под мышку и трусит на бак, где собираются матросы. Я облокачиваюсь на перила. На восемнадцать часов раньше? Я моментально забываю о своих страхах и тошноте, словно этих нескольких дней и не было.
Я хватаюсь за поручни и с наслаждением вдыхаю прохладный утренний воздух, чувствуя себя на седьмом небе. Я пережила свой первый океанский переход, да еще и досрочно. Уж я найду чем занять лишние восемнадцать часов. Мартин сказал, что мы зайдем в Ливерпуль через час. Есть время собрать вещи и написать убийственный отчет Терезе Сайфер.