— Да мне лень это делать, во всем Китае так много людей! И что мне делать? Я же девушка, даже если буду упорно культивировать, мое природное дарование все равно не настолько сильно. Да и зачем гордиться мной, я все равно буду отставать, даже если приложу все свои усилия, — девчачьим голоском произнесла Цзян Шаосюй.
— Хорошо, хорошо. Делай как хочешь, маленькая наша принцесса. Я же говорил тебе, что мне нужно подготовиться, ведь в этот раз я отправляюсь в очень страшное место. Стоит только нашей команде отыскать древний вход в Цзяюйгуань, и тогда мы точно войдем в историю! — сказал Цзян Шаоцзюнь.
— Тебе правда нравится бегать по таким местам? Разве в городе не лучше?
— Ты же…
— Ты же девчонка, что ты можешь понимать! — Брат, ты хоть когда-нибудь меняешь свои реплики? — вылупила свои глаза Цзян Шаосюй.
Цзян Шаоцзюнь смущенно улыбнулся, и, похлопав сестренку по голове, развернулся и ушел через окно.
Цзян Шаосюй смотрела на его удаляющийся силуэт, сама не понимая, почему это он становится каким-то расплывчато белым. Когда она попыталась присмотреться, то уже ничего не было видно. Во дворе резвились дети, чирикали птицы, четко разносился аромат цветущих деревьев — теперь в глазах Цзян Шаосюй двор был пустым и навевающим пессимистичные мысли.
На венецианской арене стояла словно статуя девушка, красная накидка была накинута на ее плечи, ее глаза были пустыми, и только черные зрачки поблескивали на свету… внезапно из ее глаз полились горючие слезы.
— Цзян Шаосюй, Цзян Шаосюй, очнись! Давай же, приди в себя! — Нань Цзюэ пыталась привести ее в чувство.
Огромный белый азиатский дракон уже приближался к ним двоим. Нань Цзюэ упорствовала, используя магию звука, только вот это давалось ей нелегко.
Если Цзян Шаосюй сейчас же не очнется, она будет дисквалифицирована!
— Нань Цзюэ, быстрее, уходи! — сказал Ай Цзян Ту.
Цзян Шаосюй уже точно не очнется, она погрязла в мире своих грез.
Теперь надо надеяться только на то, что противник не навредит Цзян Шаосюй, и она сможет невредимой покинуть арену!
Нань Цзюэ не хотела отступаться, она помнила слова председателя Шао Чжэна о том, что нельзя просто так сдаваться.
Она понятия не имела, какие же галлюцинации видела Цзян Шаосюй и почему она безостановочно плачет горькими слезами. Однако она была точно уверена в том, что этот немецкий маг духа погрузил девушку в самые тяжелые ее воспоминания. Нань Цзюэ еще никогда не видела вечно радостную и позитивную Цзян Шаосюй такой разбитой.
*Рычание
Белый азиатский дракон уже стоял перед девушками, разрушая водную защиту.