– Ну, и что же вы предлагаете? Не наказывать? Идеальный мир для злодеев? ,– Я не мог сдержать смех. С другой стороны, мне хотелось потянуть время и не возвращаться к теме эпидемии, чтобы хоть как- то отвлечь Кронского, было очевидно. как сильно он расстроен. -Или наказывать их любовью! Вот уж это было бы действительно смешно… Хотя наидобрейшие создания Айконцы могут и до этого додуматься!
– Правильно вы сказали додуматься! А ведь до этого еще никто не додумался. Как ни странно, но Кронский оставался чрезвычайно серьезным, хотя дискуссия, на мой взгляд, приняла комичные формы. – Ведь самым тяжелым переживанием для любого человека является осознание, что ты причинил страдания любимому или симпатичному тебе существу.
– Значит нужно, следуя логике, заставить полюбить себя…??? Невозможно. Тупик, профессор!
–Ладно, умник, пришлю за тобой в гостиницу кого нибудь из аспирантов на аэромобиле в сопровождение..
– Яю.., почему то выпалил я и тут же об этом пожалел.
Кронский сощурился и пронзительно посмотрел на меня:
– Бесполезно.
– Она не умеет управлять аэромобилем?
– Управлять может даже ребенок.. Бесполезно крутить с нею шашни.. вы ведь об этом, мой дорогой?
– Вовсе нет, я даже оскорбился за столь низкую оценку профессором моего эмоционального развития, -тем более я сделал эту вашу вакцину..
– От настоящих чувств лекарства нет, не обольщайтесь.
–И зачем же тогда, позвольте узнать, вы изготовили это зелье против любви?
– Не против любви, а против человекозависимости! Это совершенно! совершенно! разные! Вещи! Мой! дорогой!-Профессор перешел на нервный крик, чеканя каждое слово по одному.
– Выглядит так будто вы решили одурачить все человечество! Но для чего? Не боитесь на вас подадут жалобу? Мол так и так ..,сделал прививку, любить не хотел, всю жизнь распланировал можно сказать по минуточкам, и тут, бах как гром среди ясного неба. Любовь! Настоящая! Все насмарку.. все полетело в тар тары, Забирайте ,мол, обратно свою настоящую любовь? Что тогда? Не боитесь?
–Нет. спокойно сказал Кронский . Не боюсь. Кто встретит настоящую любовь, тот посчитает ее наградой и удачей, и никогда не откажется от нее, как бы не была трудна эта ноша.
– Извините, профессор, не хотел заставить Вас нервничать. Философия- не мой конёк. Скажите лучше, когда я смогу приступить к работе?
–А. да ничего… ты еще такой молодой… не страдал…в пять тридцать Эй Эм по Нью Йорку, сможешь достать свою Алису. – профессор произнес все в одну фразу.
– Ну, да, не страдал! А Галка? Вы Галю мою не помните, Александр Иосифович? Пять лет душа в душу, а потом, хоп и жена Зав. кафедрой, как вам, а? Пострадал, помаялся и ничего, прошло все.. Все как с гуся вода, а ведь это, наверное, была любовь, а?