– А почему вы поссорились? – спросила девушка.
– Потому что с самого рождения я возлагал на Степана слишком много надежд, я хотел вырастить идеального человека, который бы сменил меня на посту верховного. С малых лет загружал его учебой, тренировками, у него парой не хватало времени просто поиграть, как положено мальчишке. Я сам отнял у него детство и затем, когда он повзрослел, захотел самостоятельности, я опять же не позволял ему поступать, как хочет он, а требовал, чтобы он делал только то, что велю я. Я ведь тогда себя считал чуть ли ни центром вселенной, ведь я великий верховный, который создал новый счастливый мир. Однако Степа не был со мной согласен и считал меня тираном. И знаешь, он ведь был прав. После его ухода я понял, что как бы мне не хотелось, людям надо давать право выбора, и теперь народ Ирия может создавать себе пару самостоятельно, по взаимной симпатии и любви, а раньше это было строго запрещено.
– Да, дед, ты впрямь тиран, ты хотел уничтожить любовь?
– Ты говоришь точь – в – точь, как твой отец, он тоже меня упрекал в том же. Тогда я так не думал, я лишь заботился о своем народе и хотел, чтобы все были счастливы, а муки любви, я считал, только мешают нормально жить. Мне казалось, что главное – это крепкая семья, где людям вместе хорошо, где супруги друг друга уважают. Но знаешь, что я заметил, те семьи, которые сами себе нашли пару, выглядят счастливее, и глаза у них сияют ярче, значит, я и здесь ошибся.
– Зато теперь, я, кажется, понимаю, почему отец не вернулся и не привез нас с мамой сюда. Он боялся, что ты не примешь её как его суженую?
– Скорей всего так и было, – со вздохом ответил дед.
– Расскажи мне об отце, как он рос, с кем дружил, что больше всего любил?
– Он был добрым, веселым, любознательным, больше всего времени он проводил в лаборатории, и самым лучшим другом был Аркадий и наш ипат.
– Костя? В смысле мой Костя?
Дед кивнул, подтверждая, а Ива усмехнулась.
– Выходит, у нас с отцом и впрямь много общего, мы оба любили нашего ипата.
Верховный засмеялся.
– Да и самое интересное, вы оба недолюбливали главного советника.
– Хм, в этом я папочку понимаю, скользкий и неприятный тип.
– Но зато очень одаренный.
– Ну ладно, дитя, пойдем, а то заговорил я тебя, обед уж скоро.
И они поднялись с травы и потихоньку пошли к домикам, где жили.
Придя к накрытому столу, они увидели несколько новых местных жителей, которые пришли к своему верховному. Это были два молодых паренька, которых Ива видела в свой первый день. Один из них её яблоками угощал, затем были две хихикающие подружки лет двадцати, двадцати пяти. Они с интересом поглядывали на Костю, а он им, видимо, что-то смешное рассказывал. Эти девицы ей сразу не понравились: «Ишь ты, как на её мужчину уставились». Она перевела недовольный взгляд на других людей и чуть не упала: перед ней сидела Алла Григорьевна, с которой они были знакомы по ту сторону. Она с непониманием посмотрела на верховного, и он добродушно кивнул ей и, отведя в сторонку, поведал: