Не помню, как я добрела до комнатки, как легла на постель и сколько лежала, боясь закрывать глаза. Не помню, как заснула. Но проснулась посреди ночи от мысли: «И поутру, после рассвета, его казнят».
Сон отошёл в сторону. Перед глазами стояли острые черты лица, тонкий нос и бескровные прикушенные зубами губы. В сердце поселился неприятный страх, липнущий к грудной клетке. Дышать стало сложно. По телу опять пробежала дрожь, отдалась стуком во вновь заболевшей голове. Но разум прорезала куда более болезненная мысль, от которой я быстро поднялась с кровати, наспех оделась и схватила ножик, который лежал в комнате на подносе с посудой.
Аккуратно приоткрыв дверь, я прислушалась к обстановке. Кажется, всё спокойно. Мои шаги были тихи, но казалось, что их услышат на другом конце деревни. Услышат и прибегут уже по мою душу. Но всё оставалось таким же спокойным. Я по памяти, спотыкаясь о дорогу, быстрым шагом понеслась в сторону площади. В голове стучала мысль: «Его кто-то охраняет. Его должен кто-то охранять», но я отгоняла её, боясь каждого звука.
Пришла. Глаза привыкли к давящей темноте. Невдалеке виднелся тот страшный помост со столбом и привязанный к нему мужской силуэт. Никто не стремился схватить меня. Кажется, люди не ожидали, что на преступника вообще кто-то покусится. Кстати, я ведь совершенно не знала, за что его собрались казнить. Возможно, он совершил что-то настолько ужасное, что казнь – самое справедливое решение. Может и так. Но я всё еще видела уставшие глаза, а в сердце поселились гуманистические настрои. Нельзя убивать человека. Пусть он и негодяй, но кроме побоев и смерти есть и другие наказания. Тюремный срок или исправительные работы – что угодно, кроме смерти.
Тихонечко взошла по ступенькам и кожей почувствовала, что пленник вздрогнул. А потом услышала слабое, но ехидное шипение:
– Неужели решили не ждать утра? Совесть не позволила перед толпой убивать? Спасибо за заботу.
Я остановилась. Наверное, нужно что-то ответить. Рассказать о своём благородстве. Но сама идея спасения казалась всё более идиотской, а слова прочно застряли где-то в горле. Как мне хотелось сбежать отсюда! Бросить нож и просто уйти. Но теперь уже поздно, поэтому я покрепче ухватилась за деревянную ручку и еще ближе подошла к пленнику.
Он молчал, а спина выглядела неестественно прямой даже для этой странной позы с выкрученными руками. Я закрыла глаза и рывком резанула по веревке, стягивающей его запястья. Мужчина не ожидал этого действия, поэтому слегка пошатнулся, а потом резко обернулся и посмотрел в мою сторону, будто готовясь к нападению.