Накапливая в своей душе опыт и знания, эти странники научились, со временем находить друг друга. Научились вспоминать прошлый опыт, ведь дело, которым они занимались все предыдущие жизни, должно жить. Когда мунины узнали, что люди Земли стали сражаться, то за такими слышащими души, началась охота. Но, человек, не был бы человеком, если бы не искал выходы из, казалось бы, безнадёжной ситуации. Души стали ждать. А люди, стали заселять другие планеты, в надежде, что это даст им время сгруппироваться.
Меня зовут Ноа, я родилась на планете Куит С248. Я много раз рождалась и много раз умирала. Человек, может идти не только вперед, а и делать шаги назад. С рождением так же. Мы можем родиться в каком угодно веке, и можем изменить историю. Так, практически все слышащие души, в настоящем времени рождались уже не на Земле. На Земле, многих из нас, в обычном времени ждала опасность. Безопаснее всего, было вернуться в прошлое и пытаться что-то изменить. Вот только была одна проблема. Мы могли вернуться в то время, когда не могли вспомнить ни себя, ни своих коллег.
Пища мунинов – страх и ненависть, поэтому, людям следовало бороться с этими чувствами, как борются с пороками. На Земле, стало всё больше рождаться людей, которые чувствовали и слышали добрые души. Но мунины, могли подкупом и угрозами, лишить их этого дара.
Мой друг, моя любовь, моя вера на спасение, был подкуплен ими. Жажда ли власти им завладела или что-то ещё, но он стал проповедовать их идеалы и говорить, что так, люди идут по пути самоочищения и просвещения. Его душа, стала темнеть, и вскоре, я даже не смогу её услышать. Я не смогу её спасти, ведь он может больше и не родиться вновь. Он, может просто исчезнуть. Навсегда. В бесконечной галактике черных дыр.
Глава 18
И всё-таки Джон не понимал. Не понимал отчаянного стремления Мэри, убедить себя и его в том, что её супруг мог в будущем как-то её обидеть. Джон, понимал только то, что она заменила события, произошедшие в прошлом, идеями о том, что может произойти в будущем. Это тревожило его. И теперь, когда, как он думал, что состояние её улучшилось, эта неуместная настойчивость Мэри сводила все труды, на нет. Джон ужасно расстроился. Он не понимал, как раньше он не заметил этого? Как мог упустить такую очевидную деталь? Он сам себя не мог простить. Если бы он с большим усердием относился к своей работе, то не пропустил бы этих симптомов. Или, этот тот обрывок её памяти, который так зацепился и перевёрнутым сознанием сыграл свою роль? Ему нужно обсудить всё с мистером Грантом и как можно быстрее. Он должен был узнать, что так тревожит Мэри, может Оливер знает разгадку. Знает, чего она боится?