– Ну, брат, попал ты, – закуривая на крыльце сельсовета, сказал Лешка.
– Почему?
– Потому что Дмитрий Семенович очень требовательный, серьезный человек. По-моему его даже председатель побаивается.
– Ничего, повоюем, – равнодушно сказал Полируйко. И они направились домой к Дегтяревым.
– Остановишься пока у нас, потом дадут дом. А там уже осмотришься.
– Поживем – увидим.
Дуня шла позади. Так они пришли к Дегтяревым. Ни матери, ни отца не было дома: все на работе. Изба, которую Дегтяревы выстроили по приезду, была очень просторная: делилась на зимнюю и летнюю половину. Поднявшись по высокому широкому крыльцу, Лешка открыл дверь в сени. Тут сняли верхнюю одежду и прошли дальше с тяжелыми чемоданами в руках. В печи еще тлел слабо огонь. Лешка подложил бумаги, подкинул дровишек, подул, и пламя объяло и бумагу и дрова, поставил чайник. Пока он все это проделывал, Дуня и Славка Полируйко обошли дом. Всего было три просторных комнаты, одна жилая, « родительская», как пояснил Лешка. И действительно, по стенам висели любимые картины матери, на столике стоял недопитый чай: привычка отца, из бокала он выпивал чай ровно наполовину. Отцу пробовали наводить чай в обычной чашке, но и тут он выпивал на половину, потом говорил, что не напился, и разводил другую чашку и тоже выпивал ровно половину. Дуня, вспомнив это, тихо улыбнулась, рассматривая тысячу раз изученные картины. Как же сильно она соскучилась по матери, по отцу.
– Когда же они приходят домой? – спросила Дуня у брата, когда тот накрывал стол тем, что нашел. Лешка лишь неопределенно пожал плечами.
– Нужно идти в школу, – после недолгого молчания сказала Дуня.
– В школу мы пойдем завтра с утра. Сейчас уже поздновато, мы там никого не застанем. Ну как? – Лёшка обратился к Славке, когда тот вышел к столу.
– Да в общем ничего. Вид только унылый из окна.
– Некогда тебе тут будет видами заниматься, – рассмеялся Лешка.
После чая он сказал:
– Ну ладно, вы тут устраиваетесь, а я пойду по старым знакомым.
В первую очередь Лешка поспешил к колхозном фермам. Когда он вошел в коровник, Ленка сидела на корточках перед теленком и держала ведро, из которого тот пил. Лешка старался унять дрожь в руках и ногах. «Что за черт! – со злостью думал он, – сейчас я её увижу, ничего необычного!»
– А где же ваш бригадир?
– Наш бригадир заболела, за него Шурка Сковородникова – Ленка куда-то мотнула головой, где, по ее мнению, должна была быть Шурка.
Лешка направился обратно. Ленка остановила его уже у выхода:
– Эй, красивый!
Лешка обернулся.
– С приездом! – Ленка засмеялась. – Ты хоть бы поздоровался, ведь не чужие.