Некоторое время все молчали. Потом Ольга спросила, обращаясь к Татьяне:
– Слушай, а эта старуха Елизавета Михайловна еще жива?
– Да она всех нас переживет, – махнул рукой подруга.
– Она мне что-то хотела сказать, если … – Ольга не договорила, смолкла. – Она все в том же доме живет?
– Нет, – Танька о чем-то задумалась.
В комнате вновь наступила тишина. И вдруг Любаша тихо-тихо запела:
Непроглядно темна, бесконечна – тайга ты сибирская!
Средь долин и средь гор заняла ты простор – богатырская!
По горам, по хребтам, По глубоким падям Ты раскинулась!
Над широкой рекой Ты зелёной стеной понадвинулась
Вступили подруги:
Вновь, дождливый рассвет заприметил тайгу,
И решил: «Я в неё непременно войду!
Я войду, чтобы пыль наметённую смыть,
И проспавшей тайге дать прохлады испить…
Тихо пели девушки, прижимаясь друг к дружке. И так спокойно стало у Ольги на душе. Поняла она, что никогда не останется одна, что в самую трудную минуту всегда придут подруги, обнимут, поймут, тихо спою тебе старинную песню, – и все образуется, забудется, уйдет плохое.
Немного погодя, Ольга спросила:
– Таня, так ты не сказала, куда делась Елизавета Михайловна?
– Она уехала к своим внучатам в Гаагу, а Моника живет в ее квартире. Только как-то слишком быстро она уехала. И как-то все это очень странно.
– Ты о чем?
– Вечером приехала к нам. Василий как раз в то утро в море уходил. Мы его вместе с Елизаветой Михайловной проводили. Потом, вернувшись домой, она сказала, что отослала Машу. Она по-русски Монику так называла. Маша уехала на хутор под Севастополем к одной знахарке, у Моники сын очень сильно разболелся. Елизавета Михайловна и мне адрес ее сказала, говорит, бесплодие лечит. Посидели с ней так до вечера. Все хорошо было. Я проводила ее до дома. Хотела у нее остаться. Она меня не оставила. Очень сердилась. Потом вызвала такси, мне пришлось уехать. А утром я ей звоню, она не отвечает. Я бегом туда. Открыла дверь своим ключом. Влетаю – в квартире никого. Думаю, куда это моя княгиня с утра ушла. У нее, конечно, случались странности. Ближе к обеду Моника с Франком приехали. Пока туда-сюда, слышу, она меня зовет: «Таня, иди сюда. Тут какие-то внуки». Вхожу к ней в комнату. Стоит она у стола с листком бумаги в руках. А там ровненько аккуратненько написано: «Спешно уехала к внукам». За ночь собралась и уехала. Вот так старушка! Вот и странно. В начале лета было дело, и до сих пор не позвонила, не написала. Моника всегда на связи. Это на нашу Вершневу абсолютно не похоже.
Через несколько дней Ольга, Любаша, Андрей с Максимом на руках провожали Татьяну в Севастополь. Через пару недель возвращается ее муж, которого она не видела полгода.