– Здорово, девки!
Ленка и Ольга недовольно переглянулись:
– Припёрлась, – прошипела Ольга, а Ленка лишь недовольно вздохнула.
– Слыхали новость-от? Танька Данилова, – перешла на шепот тетка Нюрка, – бездетная!
– Чего?! – грозно поднялась Ольга. – Чего болтаешь, тетка Нюрка?! Совсем очумела!
– Всем, чем есть, тем и клянусь, правду говорю!
– Ты языком своим не трепи! Иди отсюда! – наступала Ольга на тетку Нюрку.
– Вечно настроение испортишь, и как тебе коровы молоко дают, – наивно удивлялась мягкая по натуре Ленка. – Иди! Иди!
– А вы сходите и сами узнайте, – с обидой проговорила Сковородникова, шаркая старыми потрепанными тапками по тропке к новым слушателям её вестей.
Девчонки молчали. Какой-то отвратительный осадок оставался у каждого енисейца после встреч с нею. Тетка Нюрка работала на ферме дояркой, а в свободное время она ходила следом за своим бедным несчастным мужем, который когда-то сделал большую глупость, взяв её в жены, и испортил себе этим жизнь. Муж её, Андрей Сковородников, когда-то лихой молодец с шикарной шевелюрой, что бил немцев в I Мировой, теперь стал несчастным трактористишкой, который любил свою машину больше, чем жену и трех дочерей. Старшая, Валентина, училась в городе на математика. Средняя, Людмила, работала и жила в Енисейце. А младшая, Александра, или просто Шурка, училась в одном классе с Ленкой Митяевой последний год.
– Вот дура! – буркнула Ольга. – А вдруг с её дочуркой такое несчастье случится?
– Пойдем, сходим, – предложила Ленка.
Ольга кивнула.
– А-а-а, великие подружайки прибегли – Шурка стояла по-хозяйски подпершись в бока – Там и без вас утешителей достаточно.
– Иди отсюда, Лебедева, – прошипела Людка на Ольгу, – И не мелькай здесь больше, поняла?
– Вот соседи! – иронично изумилась Ольга. – Я тоже себе таких хочу. Ты больно-то глотку не рви, – посоветовала Ольга Людке, – а то я твоего Мишку Мейдзи враз захомутаю.
– Ведьмачка! – в бессильной злобе простонала Людка. Она давно замечала, что её суженый заглядывается на Ольгу.
Лебедева подхватила Ленку за руку и увлекла к Даниловой.
Тут действительно была истерика. Таньке консилиум врачей поставил диагноз «бесплодие».
Через несколько дней Танька пришла на ферму с твёрдым решением:
– Всё, – развязав косынку, сказала она, когда девчата уселись за обеденным столом, – уезжаю я отсюдова, девоньки!
– Куды ж? – спросила Людка Сковородникова.
– В Севастополь.
– Почему туда? – поинтересовалась Ольга.
– Не знаю, всю жизнь хотелось посмотреть на этот славный город, да и мамка заладила «Севастополь» да «Севастополь».