– Понятно, – пробормотала Анька.
По всему выходило, что папа ничего не видел, и теперь ей надо как-то все объяснить. Причем реально правдоподобно. А тут еще голова раскалывается. Но обдумав ситуацию, у Аньки тут же получилось более-менее нормальное объяснение. Сказался долгий опыт вранья, вернее фантазерства, которое она очень любила в детстве. Она сочиняла такое, что ребятишки, слушавшие ее, верили в эти сказки, как будто они происходили на самом деле. И только взрослые пытались всячески ее разоблачить. Но она никогда не сдавалась, мгновенно придумывая ответы на их вопросы.
Анька на всю жизнь запомнила один такой случай, после которого, кстати, она стала врать более изощренно.
В классе во втором они с ребятами сидели после обеда в саду у подружки Маринки и рассказывали друг другу страшные истории. Вернее, рассказывала Маринка, она была старше всех на год и знала больше остальных. Ну, как она говорила. Особенно она любила пугать мелюзгу сказками про черную руку, красную даму и еще какими-то ужасами, когда внезапно ночью в квартире появляется черная рука и хватает несчастного, утаскивая с собой неизвестно куда. Так, мол, дети и пропадают.
Сказка была не первой свежести, но все внимание было приковано к Маринке. И чтобы его отобрать, Анька придумала свою. Не сказку. Как будто это было на самом деле. Так ведь намного страшнее. Врушка сказала как бы невзначай, что около ее дома нашли такую черную руку. И все внимание, конечно, перекочевало к Аньке. Ребятишки стали спрашивать, как это и что это. А Анька тут же начала сочинять подробности, приплетая когда-то услышанные легенды. Все так ахали и галдели, что всполошилась мама Маринки и пришла узнать, в чем дело. Поняв, о чем детишки болтают, с ехидством спросила сочинительницу:
– Прямо-таки отрубленная черная рука?
Почувствовав в ее вопросе опасность разоблачения (ну какие могут быть черные руки в глубинке России?), Анька смекнула, что завралась, и стала выкручиваться:
– Не черная, а в черной перчатке.
– Таки отрубленная? – снова задала коварный вопрос Маринкина мама.
– Да нет, – грустно сказала Анька, понимая, что теперь отмазаться не получится. Ведь если бы так было на самом деле, то местное население точно об этом знало и детей одних гулять не отпускало. Понятно, что можно наврать ровесникам, не наврешь взрослым, но ответ у нее был. – Да отрубленная. Только от куклы, от большой такой, – и посетовала. – Зачем выбросили, не понятно.
– А-аа, – хмыкнула тетка, а Анька быстро засобиралась домой.
– Ой, меня мама ждет, до свидания…