– Океюшки. Пока, – отключилась Катя.
«Ну, вот. Все объяснила, – удовлетворенно подумала Анька. – Хорошо бы амулет нашелся. У нее. Решилась бы еще одна проблема, – глубоко вдохнула и выдохнула, посмотрела на часы в мониторе и охнула. – Блин! Сколько времени. Собираться пора, а я все языком треплю. А еще выспаться надо, ведь завтра в пять утра вставать. На фига так рано? Можно было бы и до семи поспать. Какая разница, во сколько на природу идти? Утром, утром», – она передразнила Славика, который утверждал, что поход должен начинаться в самую рань, чтобы не плестись с палатками по жаре в обед.
И пошла складывать вещи, которые планировала взять с собой в поход. А ведь столько нужно! Или нет? «Пожалуй, надо сократить», – подумала Анька, разглядывая кучу одежды, которую она выложила на диван.
***
– Это ты здорово придумал, Андрей. Не забирать у них телефон оказалось отличной идеей, – проговорил пожилой седовласый мужчина средней полноты зычным голосом.
Он стоял к собеседнику спиной и смотрел в окно второго этажа великолепного двухэтажного особняка, построенного всего несколько лет назад, но повторяющего архитектуру старинного дома его прадеда Владимира с колоннами на первом этаже и двумя флигелями. Из родового гнезда мужчина давно переехал в Казань. Но когда возник вопрос о сносе старого строения, подключил все свои связи и сохранил барскую усадьбу. Теперь там музей помещичьего быта, в который он периодически отправляет экспонаты из университетского хранилища артефактов.
Именно в этом доме его друг-профессор, а по совместительству заведующий кафедрой истории Романовский, обнаружил талисман огненного ветра и прикарманил себе. Хорошо, что Илларион об этом рассказал дяде, иначе бы тот никогда не узнал о секретах, хранившихся в тайниках усадьбы. Только вот талисман вернуть не удалось. Девчонка оказалась из их рода, древнего рода колдуна Зингана, наследницей Константина, брата Владимира, и отлично освоила силу Стрибога, чего никто не ожидал.
Мужчина задумался о превратностях судьбы, гибели племянника и обретении новой опасной родственницы, разглядывая в окно зеленый газон и каменные дорожки. Ему очень нравилось приезжать сюда из шумной Казани, где он до сих пор работал в университете. Под окном копошился садовник и что-то делал на грядке с пионами, расцветшими огромными ярко-розовыми и белыми шапками. Красота неописуемая. А еще мужчине нравилось изображать из себя дворянина, одеваясь в уютную легкую куртку со стегаными лацканами и завязанную поясом поверх домашних льняных штанов белого цвета. Этакий писатель на даче в Переделкино, барин.