— Вам пришлось бежать и менять документы «из-за каких-то сволочей»? Из-за каких? — я сузил глаза, чтобы видеть только лицо Алики.
Мышцы напряжены, болят от натуги, а расслабиться не могу. Значит, Веснин заранее позаботился о документах, и свалил. Вот только почему? Не меня же он испугался, я тогда никем был. Да, помню, как в участок ворвался, и орал, что убью его, но мы даже не разговаривали. Я был не в себе, и в то время я не был для него угрозой.
Я просто был в бешенстве, и хотел убить эту тварь. И убил бы, выйди тогда Веснин из кабинета. Убил, и плевал бы на последствия в виде тюрьмы.
— Я истерить начала, проситься к бабушке, и папа рассказал мне все. Он, знаешь, хоть и с тяжелым характером, но хороший человек. Честный. Работал много, тяжело, и посадил кого-то из «неприкасаемых». Вроде, парня какого-то, который над девчонкой поиздевался. Этого парня другие заключенные побили, а потом явился к отцу в кабинет покровитель этого заключенного, большой человек.
— Покровитель, — повторил я, чуть ли не рыча.
Она ведь про моего брата сейчас говорит! Который «поиздевался» над девчонкой!
— Вроде как пришел замять дело, — кивнула Алика. — Тот парень с дочкой богатого папаши встречался, она не поверила, что он мог изнасиловать и убить, плюс этого подлеца немного в камере побили, и у моего папы проблемы начались. Якобы превышение полномочий, грозились не только тюрьмой, но и нашими с мамой жизнями и здоровьем. А папа-то в чем виноват? В том, что свою работу выполнял?
— Конечно, он ни в чем не виноват. Святой человек, — прошипел я. — То есть, у «насильника» была девушка из богатых, ее отец пришел разбираться, и виноватым выставили твоего папу?
Тварь! Поймал первого попавшегося парня, даже не стал искать эту дуру, которая просто загуляла. Лишь бы поскорее дело «раскрыть». Радует, что не все в нашей стране такие, как Веснин. Но и таких достаточно. И мой брат — не единственная жертва. Дела, которые Веснин вел, я потом изучал. Сколько же он людей погубил!
Но про то, что Яна за моего брата вступилась, я и не знал. Егор встречался с девочкой-мажоркой, я помню ее. И в больнице Янка сидела с ним. При мне ее охрана и утащила, когда сообщили, что если Егор выживет, что не факт, то останется тяжелым инвалидом.
Больше она не появлялась. Ни брат, ни я не осудили.
— Да, все так и было. Мы уехали, сначала в деревню, потом в Рио перебрались. Мама умерла, когда мне восемнадцать исполнилось, судорогой ногу свело, когда плавала, — Алика сжала виски пальцами. — А год назад папа пропал. Просто исчез. И ни полиция, никто не смог никаких следов найти. Я искала, что только не делала, а потом… вот. Вернулась. Может, папа здесь где-то? Папин знакомый, с которым он работал, помог паспорт получить на мое настоящее имя, уладил вопросы с недвижимостью. С бабушкой я успела попрощаться, уже в больнице ее нашла. Она меня узнала, хотя сначала думала, что я ей мерещусь, и все про какого-то мужчину рассказывала, который за ней ухаживал, — Алика произнесла это горько. — Наверное, один из соседей, нужно узнать, и поблагодарить. Родные бросили, а чужой человек помогал.