Если сейчас Сявый увидит меня, узнает во мне ту несговорчивую эскортницу, что не смог оприходовать в доме у Романа, то… каковы ставки, что он со мной сделает? А с моими детьми? С мужем?
Сейчас развешивать сопли мне никак нельзя. Решительно улыбаюсь детям, разворачиваюсь обратно за руль. Пристегиваюсь.
– Ты что задумала?! – напрягается муж.
– Семью спасаю в отличие от тебя! – бросаю ему сквозь зубы.
Решительно завожу мотор, и с пробуксовкой вылетаю на проезжую часть.
– Дура! Ты с места аварии скрываешься? – вопит испуганно муженек.
– Ты сказал, что это не твои проблемы! – кричу на мужа. – Вот и не мешай мне решать их!
РОМАН БЕССОНОВ
Возвращение на Родину. Что может быть лучше? Насиделся уже в этих Альпах, накатался на лыжах по самое «не хочу». Все обвинения с меня сняты. Настоящие дела вершатся именно тут, а не за бугром.
Активы, капиталы, компании, все это требует моего внимания, моего непосредственного участия. Севка Гордеев тут уже тусит давно, а я вот только решился.
Гордеев – мой управляющий – правая рука и лучший друг. Между нами правда пару лет назад кошка пробежала. Самая настоящая. Но потом, когда я отправил ее восвояси, дружба восстановилась. Я отправил его вперед себя, но вот теперь и сам тут.
В ночном клубе жарко, накурено и шумно. Музыка бьет по мозгам, бесстыжие гоу-гоу-танцовщицы заводят разгоряченную публику.
«А ведь она сейчас тоже где-то здесь» – вдруг проносится в голове.
Чего я про нее все время вспоминаю? Как я ее называл? «Солнцем»? Да я так каждую вторую обзывал, чтобы не запутаться. Зачем мне имена одноразовых девок запоминать?
А вот она сразу повела себя как-то странно. Не так, как вели себя подобные ей эскортницы, согласные на все за дополнительные финансы и подарки.
Она неумелая была. Я был у нее первым клиентом, в этом я уверился почти сразу. И от этого она была для меня особенно ценна. Я проверял ее. Разными способами. Я был уверен, что она не немая, но она держалась почти до последнего. Я уже было хотел предложить ее кое-кому. Таких как она я всегда предлагал своему брату. Он – инвалид, и о нем не знает ни единая живая душа. Мы с ним близнецы, вместе поднимались, зарабатывали первый капитал. Тяжело было. Мне повезло больше, он же попал в передрягу в смутные времена.
Уроды избили Радиона, так, что его потом врачи по частям собирали. Он почти восстановился. Вот только позвоночник ему переломали настолько, что ходить он не может. Радион страдает сам, – он здоровый мужик, со всеми потребности, и я всегда делился с ним самые классными женщинами. В основном немыми, чтобы не чесали языками потом. Так я сохранял тайну. И самооценку Радиону. Все мои друзья-подчиненные, что были со мной в ссылке в Альпах так же должны были брать только немых. Ведь самых лучших я допускал до брата.