– Как?! – ничего не соображаю.
У меня наверно сотрясение мозга, потому что меня тошнит, тянет блевануть, а еще комната ходит ходуном перед глазами.
Звери воют, лают и мяукают. Безбожно карябая итальянскую дверь когтями. Но они заперты на ключ и помочь хозяину при всем желании не могут.
– Как? Как? – передразнивает меня возвышающийся надо мной Радион. – Я буду тобой! Отныне я – Роман Бессонов! Я заберу у тебя бизнес, женщину и детей!
– Ты не тронешь Леру! – рычу я. – И детей не тронешь!
– А ты умрешь, Ромочка… и все подумают, что это Радион канул в лету. Бедный, несчастный, всеми забытый, и никому не нужный инвалид! Почувствуй, каково это быть мной, братик! – Радион достает из кармана шприц, наполненный белесой мутной жидкостью и вкалывает мне какую-то дрянь прямо в шею.
Моментально мне становится настолько невыносимо, что я теряю сознание. Где-то на его периферии бьется мысль, что Лера и мои дети в опасности. И помочь им могу только я. Но как? Как?!
ЛЕРА
Рома ведет машину грубо, нагло. Не замечала за ним подобного раньше. На заднем сидении пристегнутыми спят наши сынишки.
– Ром, поаккуратней можно? – прошу я его, после того, как мужчины в очередной раз подрезал и проучил более медленный на дороге автомобиль.
– Пусть водить учатся! – рявкает Бес, – а то поднакопят прав, и тупят, как бараны!
– У тебя все хорошо, Ром? – осторожно интересуюсь я. – Может случилось чего?
Ну мало ли, может, у мужчины проблемы в бизнесе, вот он и нервничает.
– Все отлично, красавица! – Рома с размахом кладет широкую ладонь на мою коленку. Сжимает ее в нетерпении. – Соскучился по тебе! Изголодался. – начинает поглаживать ее через ткань джинсов.
– Ром, дети позади! – предупреждаю его. Несмотря на то, что я соскучилась по нему, его прикосновения не вызывают у меня должного удовольствия, наоборот, транслируют иррациональную неприязнь.
– Дети спят, Лер, не ломайся, как девочка!
Такое чувство, словно за несколько дней отсутствия, Романа будто бы подменили. Вроде все его: внешность, автомобиль, одежда… но словно бы это совершенно другой мужчина. Если бы он так бодро не передвигался на обоих ногах, я бы даже подумала, что это переодетый в него Радион… Да нет. Бред отчаянной паранойщицы, какой-то!
Радион – инвалид-колясочник, и на ноги он никогда не встанет. В Рому стреляли. У него крупные неприятности, враги в бизнесе, вот он и ведет себя подчас необычно. Надо помочь ему пережить сложные времена, а не выедать ему мозг своими бредовыми теориями заговора.
Тянусь рукой до его колена. Теперь моя очередь подбодрить его.