Около метра девяносто роста, мужчина был одет в свободные штаны, и куртку с высоким стоячим воротником, наиболее близкой к мундиру или сюртуку на земле, черного цвета, с двумя синими линиями, идущими от плеч к пряжке пояса. Сам костюм был из ткани, что не мялась и была эластичной. Воротник выполнял функцию основы для шлема и заодно предохранял дополнительно шею. В то же время ткань позволяла регулировать теплообмен.
Высокая обувь на жесткой основе до середины голени была частью легкой экзоброни, в неактивном состоянии представлявшей из себя лишь каркас из основных элементов, располагавшихся на одежде, и, будучи частью необходимой униформы на кораблях многих рас, носилась на вахтах даже в спокойное время. Волосы платинового оттенка свободно спадали ниже плеч, только несколько прядей было собрано в переплетенные косы. Тонкая кожа и сине-серые глаза может и создавали образ совсем не мужественный, если бы не морщинки в уголках глаз и постоянное неосознанное напряжение лицевых мышц. Признак тех, кому приходиться принимать трудные решения.
— Они хорошие люди, правда немного боязливые.
— Пространство холодно и огромно, — так же тихо произнес второй, — естественно они его боятся. Одет он был в слегка грубоватую на вид, но прочную одежду на манер земного комбинезона, с такими же ботинками, только вместо основы для экзоброни, на ремне и руках располагались карманы и поясные контейнеры с различной мелочью и инструментами.
— Да и мне, если честно не по себе, — признался он. — Как подумаешь, что жить и жить среди этого всего, пустоты и холода. Я иногда почти физически ощущаю безжалостность и равнодушность космоса. Перелет с планеты на планету еще куда ни шло, и то неуютно. еще и погибать здесь же приходится вам. Легко потеряться, наверное, душам в необъятных просторах. Наша раса недавно, конечно, вышла в космос, но только по необходимости мы пересекаем световые года в пустоте.
— Ты где-то прав, мой друг, но все же посмотри не глазами. Услышь, что оно бывает и теплое, пространство вокруг, почувствуй, как они улыбаются, как смотрят на нас, далекие и близкие звезды. Они ждут, многие из них светлые души, в том числе и наших предков. Через открытые смотровые панели палубу заливал густой, но не яркий, синий свет ближайшей звезды.
И он не мог помешать увидеть в безграничной дали россыпь разноцветных тысяч и тысяч других звездочек, перечеркнутых фоном красно- багровой туманности, толстой неровной линией закрывшей полнеба.
— А мы здесь дома, понимаешь? Какая бы ни была красивая планета, рано или поздно потянет вверх, может быть затем, чтобы снова спуститься, а может сгореть где-то там. Это не важно, потому что мы остаемся среди своих, мы, Нок'Ра- Ай, не можем быть затеряны или забыты, пока род наш среди звезд чтит Закон. Мы не можем не вернуться, мой друг, даже погибая.