— Не маленькая, смогла и сама добраться. Толя, я не за этим здесь.
— Подожди, — остановил он меня жестом и замолчал на полуслове, услышав приближающие шаги своих дружков.
— Ты там куда пропал? — позвал его Каратист.
— Пойду проветрюсь, — бросил Толя, затаив дыхание. Он что, тоже их боится? — продолжайте без меня, скоро буду.
— Как знаешь, — равнодушно бросил Бузай и голоса удалились.
— Это ведь они, да? — спрашиваю я, хоть ответ мне уже известен. Мои слова повисают в воздухе, который становится тяжёлым, что дыхание невольно сбивается.
— Алика, пойдем отойдем. Не хочу, чтобы они тебя увидели, ты же помнишь этих людей, на что они способны, — не дожидаясь моего согласия, он хватает меня за руку, и отводит подальше от офиса.
— Может всё же объяснишь? — останавливаю его, когда мы сворачиваем за угол и высвобождаю руку.
— Да, конечно, — спокойно произносит он, — только сначала ты. Как ты вообще здесь оказалась?
— Толя, можешь не стараться, я всё знаю. Про тебя и этих двоих, — вываливаю всё на одном дыхании глядя ему прямо в глаза, потому что этот затянувшейся концерт мне порядком надоел. Толя стоит неподвижно и кажется, что даже не удивлён моему заявлению.
— Понимаю твой шок, но столько времени уже прошло и, как говорится, кто старое помянет… — его взгляд по-прежнему был холодным и отстраненным. Глаза, словно зеркальные, не выдавали никаких эмоций. Будто были не живыми и, если долго в них смотреть, то можно увидеть собственное отражение. Он говорил всё, как на автомате, не дрогнув ни единым мускулом.
Толя очень поменялся. Я помнила его добрым и сентиментальным, а теперь передо мной стоял совсем другой человек: равнодушный и закрытый. Его лицо стало необыкновенно худым: скулы заострились, щёки впали, на висках пробивалась седина. Тёмно-кофейные глаза больше не светились, как раньше, а смотрели на меня не моргая. Мне захотелось развернуться и убежать. Убежать далеко от всей этой грязи, от этого болота, в которое он провалился.
— Понимаешь, Алика, я теперь работаю на них. Это вынужденная конспирация. Они думают, что я в их команде, в то время как собираю на них компроматы и готовлю очень шумное дело.
— И какой тебе в этом интерес? — я ему не поверила. Сейчас он готов соврать что угодно, лишь бы я не предпринимала никаких мер.
— Андрей был моим другом, а ты моей любимой девушкой. Я хочу отомстить за близких людей.
— Почему я должна тебе верить? — спросила я, прищурив глаза.
— Алика, с этими людьми нужно быть осторожным и продумывать каждый шаг. Они очень опасны и тебе одной не справиться. Не лезь в эти дерби, ведь у тебя семья, любимый муж. Ты же не хочешь их потерять? А они могут добраться до них, это им ничего не стоит, — едва приметная улыбка пробежала по его тонким губам и, не знаю отчего, но она произвела на меня самое неприятное впечатление. Он говорил спокойно, но от его улыбки веяло угрозой. Послышались вновь шаги и голоса его дружков. Толя засуетился.