— Да.
— А как же та девушка, что только что была?
— Она не подходит.
— Она очень красива.
— Не во вкусе хозяина.
Я замолкаю. Значит, я в его вкусе?
— Пойдём. Обсудим контракт.
Я послушно плетусь за ней внутрь дома.
— Ты девственница? — спрашивает она вдруг, заставляя покраснеть еще сильнее.
— Да.
Ответа не следует. Женщина только кивает, будто так и думала.
Под тяжестью открывшейся роскоши в холле, у меня кругом голова идёт. Кажется, я совершенно не клеюсь сюда со своей заурядной внешностью и ростом в метр пятьдесят пять.
Когда мы прохожим по коридору я замечаю на стене портрет мужчины. Мурашки тут же атакуют спину. Я помню эти пронзительные глаза и взгляд из-под бровей. Я же вчера на него наткнулась на выходе из дома. Значит… он и есть Алан Вознесенский?
— Самое главное, что ты должна запомнить: о том кем именно ты работаешь в этом доме не должен знать никто включая твою тетю.
Наталья кладёт передо мной лист бумаги, а сама садится напротив.
— Не переживайте. Я не собираюсь об этом рассказывать налево и направо. Эта не та информация, которой хочется поделиться.
Кабинет, в который мы пришли небольшой и скорее всего не хозяйский.
— Когда мы подпишем контракт, обратной дороги не будет.
— Мне очень нужны деньги.
— Зарплата покроет любые расходы. Но ты должна понимать, что с сегодняшнего дня слова «нет» для тебя не существует. Ты будешь в полном распоряжении Алана двадцать четыре часа в сутки.
Внутри все сжимается, но мне ничего не остается, как кивнуть.
— Я понимаю. Я смогу.
— Хорошо. Это бумага о неразглашении. Прочти и подпиши.
Пробегаюсь глазами по тексту и непослушной рукой вывожу подпись. Первая поставлена. Страшно, что даже рука немного дрожит.
— А это сам контракт, сроком на шесть месяцев. Здесь указана сумма, которую ты будешь получать, и требования, которые ты нарушать не должна.
Я киваю.
— Что за требования?
— Опишу вкратце. Остальное ты прочтёшь сама. По первому же зову ты должна отправляться к Алану. Никаких «болит голова», «критические дни», «встала не с той ноги» не должно звучать. Как я уже говорила слово «нет» оставь вне стен этого дома. Касается это и самого секса. Он будет таким, каким захочет Алан. — На этих словах я бледнею. У меня ещё вообще никакого не было, а придётся терпеть то, что взбредет в голову хозяину. — Не волнуйся. Алан не извращенец, — будто считав весь мой страх, снисходительно объясняет Наталья. — Если ослушаешься выполнять его указания, будешь лишена части зарплаты. Собственно, всё, как на работе. Есть пряники и есть штрафы.
— А пряники это?
— Это во-первых, твоё удовольствие.