Картина, открывшаяся моему взору, для меня была шоковой. На широкой кровати, закрытый прозрачной плёнкой лежал окутанный проводами человек, смутно показавшийся мне знакомым. Я сначала даже не понял – жив ли он. С одной стороны, зачем покойнику энцефолограммы, капельницы и прочая лабуда? С другой, сознание утверждало, что в такой упаковке жить никак нельзя. Я заставил себя приблизиться, чтобы рассмотреть внимательно этого бедолагу. «Боже мой!» – не смог сдержать я восклицания, потому что под плёнкой я скорее угадал, чем признал Егора, но это действительно был он. И самое главное – он был жив! Жизнь в нем поддерживалась дыхательным аппаратом, от которого шла трубка к загубнику, вставленному ему в рот. Зрелище было тяжёлым и жутким, потому что на руках Егора просматривались ремни, пристегивающие его к кровати.
– Ну здравствуй, какими судьбами? – Голос за спиной заставил меня оторопеть.
– Чего замер? Не признал, что ли?
Я осторожно повернулся всем телом и … Оторопел ещё больше. Передо мной стоял Егор собственной персоной.
Что было написано у меня на лице я не знаю, но Егор прекратил красоваться, изобразил сочувствие и, хохотнув, помахал передо мной руками – «Проще лицо, солдат, это действительно я.»
Первая моя мысль была: «Все, приплыл, – но, взяв себя в руки, я прохрипел, – Привет».
– Ага, уже лучше, – обрадовался Егор.
– Но ведь ты … – я неопределённо качнул головой.
– Все нормально, Василь. Кстати и ты тоже…
– Что тоже? – Все ещё не понимал я.
– А ты не догадываешься? Вроде как сообразительный раньше был. Всего то несколько дней не виделись. Что с людьми служба делает. – Егор притворно покачал головой.
– Хватит шуток, я ничего не понимаю. Что происходит со мной, да и с тобой по-видимому тоже… Кстати, Егор, в действительности, это ты?
– Не совсем. Но ведь и ты – не совсем ты. – Справедливо заметил он в ответ.
– Ну вот, уже и определённость появилась, кэп. Без тебя я бы ни за что не догадался.
– Кстати поздравляю, ты теперь тоже действительный член клуба привидений. С моторчиком.
– И много нас таких?
– Не знаю,– Егор беспечно пожал плечами, – ты да я. Но отрицать в бесконечной вселенной многообразие видов глупо.
– Завязывай философствовать. Я так понимаю, в той бочке, что рванула, далеко не бражка была?
– В автоклаве? Нет конечно. Рванул все-таки? Ну да, ну да, ты ведь здесь… Кое-что становится ясно.
– Обалдеть! – не выдержал я. – Он тут для себя кое-что проясняет, а мне так и полслова не скажет. Колись, а то осеню крестом животворящим. Тоже мне, «призрак оперы» нашёлся тут.
Егор пожевал губу и наконец разродился: «Как ты понимаешь, проводилось одно довольно интересное исследование». На миг он запнулся.