Девушка, с волосами цветом потухшей меди и глазами сиянием северного моря и грозных небес развернулась к мужчине, что надел на себя столь привычную одежду: кожаный камзол, шёлковую рубаху и чёрные сапоги со штанами.
– Магистр, я не понимаю, зачем я вам. Вроде бы самая обычная девушка, а вы… орден, который опрокидывал целые страны? Что вы нашли во мне?
Голос девушки мог вызвать на душе в одно время чувство умиротворения, а в другое дрожь, которая в нём пронеслась, вызывала тревогу за спокойствие женщины.
В ответ мужчина окинул её своим взглядом и в зелёных глазах, от взора которых становилось не по себе прохладно, блеснул внутренний свет, ставший символом чего-то глубинного. Но Магистр прошёл мимо неё и направил взгляд во внутренний двор.
Там практически нет людей. Особое внимание могли вызвать только Карамазов и Эмилия, что прогуливались по мраморной площадке. Они это делали без приторности или особой показушности, напоминая сдержанную и, тем не менее, пару, внутри которой кипел такой огонь, что многие молодые могли позавидовать. Бывший инквизитор и дочь ордена, держась за руки, просто гуляли и непринуждённо разговаривали. Эта сцена источала приятное ощущение тепла и спокойствия, вселяла внутреннее умиротворение, которого лишались многие в этом мире, вместо этого взметая свои мысли к непостижимым идеалам.
– Несколько дней назад, тот мужчина, Карамазов, прятался практически в подвале и был не способен даже выйти за пределы Рима, но когда он встретил Эмилию, то за несколько дней готов был вывернуть мир наизнанку, чтобы достигнуть целей… и удивить её.
От тембра и «эмоциональности» голоса Данте, рядом стоящей с ним девушке, стало неимоверно холодно, а на душе побежала прохлада, словно она общается с машиной, а не живым человеком.
– Так кем она стала для него? – внезапно вопросил Магистр.
– Что? Я не поняла.
– Кого увидел в Эмилии Карамазов, что так воспарял духом?
Девушка закрыла глаза, закатив их за веками, и стала лихорадочно перебирать руками, после чего ответила:
– Любовь, может быть.
– А ещё? – всё продолжал «вкапываться» Данте.
– Надеждой?
– Правильно, – послышалось одобрение, издаваемое в потоках выдыхаемого воздуха.
– Подождите, вы хотите сказать, что я ваша надежда?
Края губ Магистра слегка шевельнулись, словно он захотел улыбнуться, но внутренняя его суть жёстко подавила этот позыв эмоций.
– Не только для нас, но и для миллионов людей, которые сейчас находятся не в самом лучшем положении. И только ваше появление способно изменить положение дел, сделав нашу страну на шаг ближе к стабильности.