Пока Нимай был в Восточной Бенгалии, Лакшмиприя испытывала чувство острой разлуки с Господом. Боль разлуки приняла облик змеи, укус которой оказался смертельным. Собрав большие богатства, Нимай вернулся в Навадвипу. Узнав о смерти Лакшмиприи, Он успокоил Свою мать и по ее настоянию женился во второй раз. Его свадьба была самой пышной в Бенгалии. Новую жену Нимая звали Вишнуприя.
Однажды в Навадвипу из Кашмира пришел известный ученый по имени Кешава Кашмири. Он был пандитом-дигвиджаем — он победил в диспуте всех своих оппонентов. Кешава Кашмири странствовал, бросая вызов другим пандитам и всегда одерживая верх над теми, кто вступал с ним в спор. Когда ученые Навадвипы узнали о его приходе, они в страхе разбежались. В городе остался лишь молодой Нимай Пандит.
Как-то вечером, когда в окружении Своих учеников Нимай шел вдоль берега Ганги, Он повстречал Кешаву Кашмири. Выразив ему почтение, Нимай попросил его продемонстрировать свою ученость и составить молитву, прославляющую мать Гангу. За полчаса Кешава Кашмири сочинил сто стихов. Тогда Нимай попросил его вновь продемонстрировать свою эрудицию: выбрать любой из ста стихов, проанализировать его и указать на его достоинства и недостатки. Кешава Кашмири сказал в ответ, что все сто стихов, которые он сочинил, безупречны.
Тогда Нимай повторил один из стихов, чем немало удивил Кешаву Кашмири. «Как Ты смог это запомнить? — сказал он. — Я произнес эти стихи со скоростью ветра. Как Тебе удалось что-то запомнить?»
— Богиня знания, мать Сарасвати, благоволит ко Мне так же, как и к тебе, — отвечал Нимай. — Я — шрути-дхара, Я запоминаю услышанное с первого раза.
Кешава Кашмири стал анализировать санскритский стих, указывая на его достоинства. В заключении он сказал: «В этом стихе нет ни единой погрешности».
— Если ты не против, — молвил Нимай, — Я тоже скажу несколько слов об этом стихе. — Пандит-дигвиджай не хотел, чтобы Нимай говорил, поскольку считал, что простой юноша не имеет права комментировать сочинение такого великого ученого. Однако Нимай сначала указал на достоинства стиха, на которые не обратил внимания Кешава Кашмири, а затем указал на серьезные изъяны. «На самом деле, в этом стихе очень много недостатков, — сказал Нимай. — Я лишь указал на основные из них».
От изумления пандит лишился дара речи и, вернувшись домой, стал поклоняться Сарасвати. «До сих пор, — молился он богине, — по твоему благословению я одерживал верх над всеми учеными, но сегодня меня одолел какой-то мальчишка. Какое оскорбление я нанес тебе?»
Ночью Сарасвати пришла к Кешаве Кашмири во сне. «Кешава, — сказала она, — тот, кто победил тебя сегодня, является Верховной Личностью Бога и объектом моего поклонения. Ты должен предаться Ему». На следующее утро Кешава Кашмири смиренно предстал перед Нимаем и признал свое поражение. Авторитет Нимая в Навадвипе стал отныне непререкаем.