— Все будет хорошо, я ведь с тобой, — шептала Мэйрилин, касаясь губами щек, висков, прикрытых глаз своего мужа и давая успокоиться своему тревожно бьющемуся сердцу.
Следующее утро встретило обитателей и гостей резиденции генерала Астигара и племянника покойного императора проливным дождем и затянувшими небо тучами. А также прибывшей на порог поместья посланной заботливой императрицей Рандаей кучкой дворцовых лекарей.
— Госпожа, как быть? — с тревогой в голосе спросил дворецкий Мэйрилин, прибывшую в столовую на завтрак. Остальные уже сидели за столом. В том числе и оставшийся на неопределенное время в резиденции Даналь.
— Скажи, пусть подождут.
— Ты позволишь им войти и увидеть Ара в таком состоянии? — удивился Эдер, готовясь отговорить Мэй от этого решения.
— Глупости! Только тот факт, что они не знают в каком состоянии Аррон и сможет ли он что-либо предпринять мешает им действовать так, как им хочется.
— Это большее, на что способна ее величество на данный момент. Заставить меня пустить этих лекарей на порог дома она не может. Отказываться от заботы самой императрицы не очень вежливо с моей стороны, но и плясать под ее дудку я не намерена. Пусть ждут сколько им угодно, — Мэй намазала масло на булочку и откусила, кивком благодаря Эйвис, поставившую чашку чая рядом.
— Какое коварство! — одобрительно усмехнулся Уэсли, и откашлялся, подавившись очередным кексиком. Они были размером с детский кулачек, и помещались у него во рту по четыре за раз.
— Твои манеры как всегда на высшем уровне, — закатил глаза Даналь, почеркнуто аккуратно отправляя себе в рот очередную ложку овсянки.
Эйвис и Эдер переглянулись и молча продолжили завтракать. С появлением в доме Даналя и на фоне обычного поведения Уэсли, им казалось, что они старше, чем есть на самом деле. Вот как чувствуют себя родители, когда их дети дразнятся за столом?
— Чья бы корова мычала! Я бы сказал, где только не побывал этот веер, да только неприлично о таких местах за столом и в присутствии дам выражаться! — вспылил Уэсли, притворно обмахиваясь своей пятерней копируя доктора.
— Как взрослый и воспитанный человек я решил пропустить эту чушь мимо ушей. Уважаемые леди, это все наглые наговоры, прошу не обращать внимания на глупости этого… — Даналь смерил оценивающим взглядом виконта, сидящего напротив, и, видимо, не подобрав нужных слов, молча покачал головой, показывая, как он глубоко разочарован в его поведении.
У Уэсли отвисла челюсть. С каких пор этот придурочный докторишка заделался таким благовоспитанным? Считает себя выше него? Да кто он такой, у него даже титула нет! Об этом Уэсли и не промедлил напомнить. За столом воцарилась тишина. Мэй, переговаривавшаяся с Эдером, тоже замолкла и хмуро уставилась на виконта. Да, иногда язык твой — враг твой. Это выражение как нельзя лучше подходи виконту Агавину.