Мне стало не по себе от этого рассказа, и я предпочла сменить тему.
— Дядя Притам, а сколько ты зарабатываешь с Лейлой за день?
В России, конечно, подобные вопросы относятся к разряду бестактных, но в Индии всё иначе.
— Да когда как повезёт! — неопределённо развёл руками он. — Иной иностранец может и несколько сотен рупий дать, а индийцы — те всё больше десятками, двадцатками расплачиваются…
— Ты же талантливый дрессировщик, — вздохнула я. — У тебя и помощники раньше были. Почему же теперь ты… — я замялась, не в силах сразу подобрать нужную фразу, чтобы не обидеть старика. — Мне казалось, что у вас в стране очень развиты родственные связи и преемственность поколений. Как же так вышло, что ты — совсем один?
— Братья во Францию переехали, выступают в тамошнем цирке. А я вот здесь остался… Хотя меня звал сам директор цирка месье Пьер Дессанж.
— Но почему, почему?! — вскричала я. — Неужели то, что у тебя есть сейчас, дороже того, что ты мог бы при желании иметь в цивилизованном европейском государстве?! Ох уж этот пресловутый индийский патриотизм…
— Наш хвалёный патриотизм тут ни при чём, — печально улыбнулся он мне. — Я просто любил девушку, и сама мысль о том, что придется её оставить, была невыносимой… Семья, к слову, тоже не поняла и не приняла мой выбор. Именно поэтому я не общаюсь с родственниками. С тех самых пор…
Я ошалело захлопала глазами, переваривая полученную информацию. Странно, о чём мы с дядей Притамом только не болтали за эти два года соседства, а вот его личную жизнь никогда не затрагивали. Я знала только то, что он никогда не был женат. Однако, «сколько нам открытий чудных…»
— А она тебя любила? — спросила я.
— Говорила, что да.
— И что с ней стало? Почему вы не поженились?
— Родители подыскали ей более подходящую пару. Ну, кто такой я — уличный артист без роду, без племени…
— А она что? Как же её «любовь», почему она так легко тебя забыла?! — возмутилась я. Дядя Притам отвёл взгляд.
— Ты же сама знаешь, что в Индии до сих пор абсолютное большинство браков заключается не по любви, а по договорённости родителей молодых. Её просто выдали замуж, и всё.
— Как это «выдали»? — в сильнейшем волнении я вскочила и забегала взад-вперёд по гостиной. — Она что — вещь, неодушевленный предмет?
— Тебе не понять наш менталитет. А индийцы живут так из поколения в поколение… Любовь ко многим приходит уже после свадьбы. Моя любимая… она, в конце концов, обрела свое семейное счастье. Я могу только порадоваться за неё.
После его ухода мне ещё долго было не по себе. Правда, открыв почту, я обнаружила очередное письмо от Канхайи — он прислал мне красивую индийскую песню. Это несколько развеселило меня.