На том же балконе, откуда Ули вышла в Хаос!
Снорхи дери эту светошу!
И ведь смолчала, коза такая!
Ни словом не обмолвилась о своём бывшем кураторе.
И вот как это понимать?
Пожалела? Вообще на неё похоже… В таком случае – кого? Иикки? Иири? Пятка Хюндлы ему под зад!
И если Иизакки её подельник – почему она сдала его с потрохами? Тогда. У Источника. Когда отец…
А с другой стороны – что ей тогда оставалось? Кругом было полно тех, кто видел их вместе…
Так подельник или…
Или…
Развивая мысль на тему «или» Тиму Петтери всегда начинал злиться и к концу размышлений неизбежно сатанел.
«А может, нет никакого или. – Встрял вдруг в упадническое настроение внутренний голос, почему-то один-в-один голос Привратника Бонсайми».
«А что же тогда?»
«Да просто передавил ты девочку, вот она и замкнулась».
Передавил… Слово это как-то неприятно резануло. Тиму даже поморщился.
Передавил, как же! Да после её подставы с Даром Фьордов… Столько лет кольцо провело в Хаосе, и всё для того, чтобы найтись в тот самый день, когда Хаос получил очередную кровавую плату! На столь лакомую добычу он явно не рассчитывал. Сильнейший маг. Ректор Морте. Герцог Петтери. Его… отец.
Единственный лорд помимо самого Тиму, кто мог бы усомниться в подлинности помолвки. И потребовать, чтобы Тиму Петтери отрёкся от своего права наследования.
И даже зная всё это, Тиму… Не устоял. Не смог. Не удержался.
Верил ли он ей, как раньше? Едва ли. И всё же не смог. Просто взял и не смог от неё отказаться.
Так что сам виноват.
Ему и разгребать.
Первым делом после ухода гостей он просканировал замок. Заблокировал свежие норы, подправил защиту наверху.
Сперва не собирался к ней. Вот только в голове продолжало повторяться гадкое: «Передавил. Передавил…» Снорхи! Ведь и правда. Лжёт Ули ему или нет, но она теперь в жизни у него помощи не попросит, пусть даже Гулльвейг её живьём жрёт… Значит…
Что это «значит» – Тиму додумать не успел. Просто стоило сердцу болезненно кольнуть при мысли об Ули, как портал тут же вынес его в купальню, полную пара и разноцветной пены. Радужные пузыри, вращаясь, парили в воздухе, отражали круглыми боками открывшееся глазам Тиму.
Туули стояла к нему спиной и намыливалась, что-то напевая под нос. Сглотнув, Тиму застыл на месте. Стало так жарко, что в какой-то момент начал задыхаться.
Мгновение длинной в вечность – и портал вынес его из купальни, прямо на середину её покоев.
– Пых! – укоризненно сказал Дедушка и сурово погрозил ему пальцем.
– Пых, – не стал Тиму оправдываться.
Мимолётно бросив взгляд в зеркало, отметил, что видок у него тот ещё. Щёки как будто наждачкой тёрли, глаза блестят лихорадочно, волосы в разные стороны торчат.