И не просто нравилось – в том, чтобы считать зеленоглазку своей было особое, ни с чем не сравнимое удовольствие.
Подхватив тонкое, почти невесомое девичье тело на руки, с лёгкостью опустил её в ванну.
Когда сорочку стягивал, она снова принялась мешать, что только усугубляло его бешеное желание. Пищала, фыркала… Плескала на него водой. Но специальные солевые кристаллы делали свое дело – шипели, обогревали, расслабляли… и потому сопротивление было не сказать, чтобы очень уверенным.
– А что будет, когда наши магии смешаются, Тиму? – спросила она и зевнула. – Во время этого вашего ритуала.
Он так и замер. После чего, стараясь не смотреть вниз, на выглядывающие из зелёной бурлящей воды влажные плечи и обнажённые коленки, развернулся к ней спиной и опустился на бортик ванной.
– Тёмные и светлые не зря не смешивались, Ули. Я имею ввиду династически. У тёмных лордов приняты кровные браки. Обмен кровью необходим для объединения двух родов. А магическое смешение после кровного…
Он сглотнул. После того, что он сейчас произнесёт, пути обратно не будет. Не посмотрит она на него больше с такой теплотой и доверием. Что ж. Может, оно и к лучшему. Снорхи! Ведь она сама надела это кольцо…
– Есть риск, Ули.
– Риск? То есть не стопроцентная вероятность?
– Когда речь идёт о Фьордах, никогда нельзя говорить о стопроцентной вероятности. У нас каждый ребёнок знает, что магию в наш мир принесли тёмные. Фьорды создали тёмные. То есть драконы, на которых они прилетели. Фьорды выбрали нас господами, признали лордами.
– Оттчень интересно и познавательно… – Едва различимый перестук зубов. Но Тим уже явственно ощущал, как его светоша согревается. Только бы не заболела, дурочка… – А светлые как появились?
Тим пожал плечами.
– Раньше светлая магия считалась отклонением.
– От чего?
– От нормы. – Неохотно пояснил он. – Когда и без того слишком близкие династии продолжали смешиваться…
– А, поняла, у нас тоже так было. В истории. Аристократия мешалась между собой, а притока новой крови не было. Как результат – болезни. Так светлая магия – болезнь, что ли?
Тим поморщился.
– Не совсем. По сути – светлые идеальные проводники, вот только силы как таковой у них снорх наплакал. И они бессознательно тянутся к тёмным, что, в принципе, логично.
– Хм… генетическая память?
– Что? Какая память?
– Ай, неважно. Ты продолжай, пожалуйста, очень интересно.
Вот ведь нахалка. Интересно ей. А ему каково? Когда она тут… Прямо за спиной. Голая… И всё же, сжав зубы, он продолжил… Когда-то этот разговор должен был состояться. И она имеет право знать. Однако и полслова не успел сказать, как снова перебила.