– Например?
– Спорим, я разведу её на минет? Уверен, сосёт она отменно.
Молниеносно вскакиваю на ноги, напугав этих «добропорядочных» англичан своей неадекватной реакцией на подслушанный случайно разговор. Они пялятся на меня, а я шумно и часто выдыхаю, пытаясь успокоиться.
Что я там говорил? Не хочу играть роль ревнивого мужа? Что ж, забираю свои слова обратно. Стремительно, быстро, мгновенно.
– Мужик, ты чего?
– Извинись, – сквозь зубы проговариваю, испепеляя взглядом парня.
– Перед кем?
– Передо мной. За то, что ты сказал про девушку на сцене.
– Ты её знаешь?
– Да, чёрт побери, – шагаю вперёд, а эти двое пятятся назад.
– И кто она такая?
– Моя будущая жена, – снова сжимаю челюсть.
– Круто. – Не ожидаю такой реакции, поэтому хмурюсь, внезапно остановившись, а взгляд парня скользит за мою спину. – Сердечно прошу прощения, я позволил себе высказаться в вашу сторону неподобающим образом, и это сквернословие по несчастливой случайности услышал ваш муж.
Разворачиваюсь, встретившись взглядом с Фреей, растянувшей губы в удовлетворённой улыбке.
– Ваши извинения приняты, – Миллз переводит взгляд на неудачника вечера и мягко берёт меня под локоть. – Муж, прошу вас, нас ждут семейные дела, – с наигранным пафосом произносит Фрея, притягивая меня к себе, и я, усмехнувшись, тут же забываю о существовании этих недоразвитых.
– Привыкаешь называть меня мужем? – накидываю шубу из искусственного меха на плечи Фреи, проведя ладонями по её спине.
– Привыкаю. Виль, давай… – её огромные зелёные глаза бегают по моему лицу, и я с нежностью касаюсь её растрепавшихся волос, приглаживая их.
– Да, солнце?
– Давай поедем домой?
– Почему ты так неуверенно говоришь?
– Ну, вдруг ты ещё не… не закончил развлекаться, – Фрея опускает взгляд вниз, закусив губу.
– Нет, я закончил. И увидел даже больше, чем хотел, – произношу с тенью раздражения в голосе, и Миллз тут же находит меня глазами.
– Я не планировала. Как-то само получилось, – она кидает на меня смущённый взгляд, виновато улыбаясь.
Буквально десять минут назад она чуть не разделась перед полным залом незнакомых ей мужчин, а теперь смущается, не в силах даже установить со мной зрительный контакт?
Миллз, ты – грёбанная загадка. И я никогда не устану пытаться разгадывать тебя снова и снова.
– Поехали домой, solsken, – обнимаю её одной рукой, крепко прижав к себе. – У нас завтра важный день.