– Да, странные у тебя кинки.
– Это ты мне так пытаешься сказать о том, что я сказал что-то стрёмное, или осуждаешь меня? Не понимаю, – наконец отрываюсь глазами от девушек и перевожу взгляд на Эрика.
– И то, и другое, – он разворачивается ко мне, заставляя меня повторить это действие за ним. Его карие глаза вспыхивают игривостью. – А мне больше по душе её подружка. Люблю блондинок. Мне кажется, они не такие стервы, как брюнетки.
– О, ты будешь удивлён, – вздрагиваю, вспомнив одну из своих бывших. Жуть.
– Неудачный опыт?
– Ещё какой, – чувствую единение душ с Эриком, вовсе не замечая приближающихся к нам девушек, на которых мы с ним пялились буквально несколько минут назад.
– Я жду подробностей, – Эрик складывает руки на груди, вскинув брови.
– Не знаю. Она была странная. Ей постоянно что-то не нравилось, – отвожу взгляд вверх, вспоминая свои очередные неудачные отношения. – А наш секс… тоже был каким-то странным, – нахожу глазами Эрика, заметив в его взгляде подлинную заинтересованность. – Это у неё были странные кинки. У меня ещё нормальные.
– Твоя история становится всё интереснее и интереснее.
Мы смеёмся, и к нам подходят Фрея и Альма, невольно став слушателями моего рассказа.
– Ну, и какие у неё были кинки?
– Она постоянно… – нахмуриваюсь, закусив губу, – она постоянно кусалась, чувак, понимаешь? Всегда. И когда… – растягиваю губы в двусмысленной улыбке, – и когда не надо было, тоже кусалась. Стопудняк, назло мне это делала. Смогла испортить лучшее из ощущений, которым может насладиться мужчина в своей жизни, – поджав губы, улыбаюсь сквозь боль, тут же словив нотки сочувствия во взгляде карих глаз.
– И правда неудачный опыт. Сочувствую, брат, – Эрик протягивает мне руку, и я пожимаю её с уважением.
– Боже, какие вы противные, – слышу едкие нотки в уже знакомом женском голосе и поворачиваю голову влево. – Всегда обсуждаете женщин в качестве сексуальных объектов?
– А ты типа за права борешься женские? – выгибаю бровь. – Или за равноправие?
– За равноправие, – твёрдо отвечает Фрея.
– Тогда поборись, пожалуйста, за наше право на хороший минет, – разворачиваю ладонь тыльной стороной вниз, и Эрик отбивает мне пять.
– Его ещё заслужить нужно, – Миллз склоняет голову набок, и уголки моих губ внезапно опускаются вниз. – Может, ты недостаточно старался? Не вымыл посуду до блеска? Или не протёр пыль? Может, ужин был невкусный?
– Я бы очень хотел заслужить минет от тебя.
Бросаю фразу в воздух, тут же посеяв неловкую тишину. Даже Эрик закусывает язык, поглядывая то на меня, то на растерянную Фрею, которая, кажется, теряется между состояниями «отвесить ему за пренебрежительное отношение к женщинам» и «показать, что значит заслужить минет от Фреи Миллз».