Но я переживал. А после услышанного, так и вовсе заволновался. Кому охота получать плеткой по заднице? В одночасье, я, убегая от подмосковных бандитов вляпался в православное казачество и еще не известно, что хуже. Но пути назад уже не было и мне ничего не оставалось, как идти без оглядки навстречу судьбе в лице загадочного президента.
Разделенный с другом обед помог немного расслабиться и не ерзать в просторной приемной в ожидании важной встречи. Вместе с двумя другими счастливчиками, прошедшими тернии отбора, я сидел в мягком кожаном кресле. Атлетичный африканец угрюмо смотрел в пол, сцепив в замок костлявые пальцы рук. Очевидно, что он ни слова не понимал по-русски, а каждое обращение воспринимал если не с враждебностью, то с полным равнодушием. Другой победитель тестового забега был куда более позитивным и с карандашом в руке, сложив ногу на ногу, копошился в кроссворде. Я тоже листал журнал, но глаза не вязали буквы в единое целое. Уж больно сильным было волнение.
Сама по себе приемная представляла обширную комнату, чем-то походящую на джунгли. Кругом стояли горшки с фикусами и кактусами, а у окна, красиво прорастала финиковая пальма. Симпатичная секретарша сидела за стойкой, динамично коммуницируя между телефоном, посетителями и боссом. Юная, но уверенная, она здорово справлялась с ролью стража на входе в пещеру дракона. Помимо нас, блуждающих футболистов, в приемной были и другие, возможно даже не очень связанные с футболом люди. Одетые в деловые костюмы, обвешенные престижными атрибутами, от часов до перстней, в другой ситуации они выглядели бы важными и уверенными в себе людьми. Но, приближаясь к двери, украшенной надписью «ПРЕЗИДЕНТ ПФК «ПЕГАС», они походили на смертников, идущих на казнь. За дверью раздавался рык, громкие матерные слова пулеметной очередью громыхали, заставляя корчиться ожидающих. А выходящие, выскакивали бледными призраками, словно приговор был приведен в исполнение. Вот и мы ждали своего вердикта.
Шаркая по коридору, в приемную вошел Дмитрий Козлов. Румяный и напомаженный, с тремя папками подмышкой, он походил на закрывшего следствие колобка. Дождавшись кивка секретарши, он прошмыгнул в дверь. Я с волнением смотрел на часы, ожидая его возвращения. Ведь прямо сейчас за дверью они, возможно, решают мою судьбу. Секундная стрелка издевалась, медленно ползя по циферблату. Какие-то пять минут казались бесконечной пыткой. Глухой матерный бас продолжал долбить по нервным сплетениям. Мне даже послышался свист ногайки. Дверь распахнулась и Козлов выскочил оттуда с легкостью мотылька.