Я сверкающими глазами всё поглядываю на неё.
– Чего ты так смотришь? Никогда не видел, как девушка ест?
– Любимая девушка, никогда.
– Врёшь же, на Наташу ты точно смотрел!
– А она и не была любимой.
– Вот ты подлиза, конечно.
– Кто я? Ни в коем случае.
– Да-да, ещё какой! – Она берёт с тарелки второй по счёту оладушек и спрашивает меня, почему не ем и не пью чай.
– Ах да, точно, нужно же пить, а то засмотрелся что-то на тебя и совсем забыл о чае.
– Давай-давай, не только пей, но и кушай и от меня не смей отставать.
– Блин, ты совсем как бабушка говоришь!
– Ничего я тебе и не бабушка! Ты сегодня совсем офигел?
– Ты не так поняла… дай объясню!
– Ничего и слышать не хочу! Ешь, и всё.
Вон какая, даже договорить не дала, она сегодня точно с той ноги встала?
Беру оладушек с тарелки и надкусываю. Чувствую сладкий вкус сгущёнки, совместно с тающим тестом. Какие же они, оказывается, приятные на вкус! Пока я был занят поеданием лепешки, по губе Наны забавно стекала сгущёнка, а она и не обращала на это внимания. Вновь засмотревшись на неё, заставил её засмущаться. Но я не могу перестать смотреть и улыбаться, при этом сдерживать смех было невыполнимой задачей.
Вопросительно-умилённо потребовала она с набитым ртом:
– Да что с тобой? Cкажи! Что не так?
От этого стало ещё смешнее.
Прекратив над ней тешиться, одобряюще улыбнулся и захотел убрать большим пальцем с её подбородка мило стекающую сгущёнку. Пользуясь особенностью момента и смотря ей прямо в глаза, сжимаю двумя пальцами уголки губ и ласково, с особой чуткостью целую её, не обращая внимания на то, что она вся была в сгущёнке. Во время поцелуя я закрыл глаза, но на секундочку приоткрыв их – удивление! Её ошарашенный взгляд, пропитанный счастьем, так сладко греет мои губы. И оттого не желаю переставать прикасаться к её сладостям, а только усиливаю свой наплыв на её безоружность. Мне сложно остановиться её ласкать, хотя бы потому, что её пряности в сочетании со сгущёнкой неземные. И остановиться сейчас было невозможно. Вы бы прекратили пить горячий, густой шоколад с кусочками маленького зефира внутри? Но мне, к сожалению, приходится это сделать, так как остался ещё один оладушек, а она должна его доесть. Мои губы – это, конечно, замечательно, но она не должна оставаться голодной!
Отступив чуть-чуть подальше, беру тот самый последний оладушек и аккуратно кладу ей в рот. Закатив сладко глаза, откусывает, я не могу долго удерживать его в руках, боюсь, что из этого может выйти… отдав ей его полностью, не забываю про чашечку с чаем. Сердце заливается радостными красками, и душа обретает покой, когда наблюдаю за тем, как она доедает мой для неё завтрак.