Но, подавив это желание, я налила кофе и съела один круассан, как оказалось, с шоколадной начинкой. Теперь можно приступить к допросу.
– Ты вчера обещал, что расскажешь о себе. Может, начнёшь прямо сейчас?
– Слушаю и повинуюсь, – Максим закрыл блокнот и улыбнулся, – С чего начать?
– Что ты рисовал? – вырвалось прежде, чем я успела подумать.
Вместо ответа Максим протянул мне блокнот. Я открыла его и увидела собственный портрет. Потрясающее сходство! Даже неровность верхней губы, которая с левой стороны была немного уже, чем с правой, не ускользнула от художника.
– Давно не рисовал портреты. Не знаю, насколько получилось похоже… – отведя взгляд, сказал он. – В любом случае с оригиналом ничто не сравнится.
– Получилось великолепно. И очень похоже, – успокоила я Максима, – а пейзажи в комнате?..
– Да, это всё мои работы, – продолжил он, – раньше хватало времени рисовать.
– А теперь нет?
– А теперь есть огромный совместный с отцом бизнес, который, как грудной ребёнок, требует внимания почти двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, – он горько усмехнулся.
– Какой бизнес? – спросила я и тут же решила, что начинать надо с другого. – Хотя нет, не отвечай. Давай сначала: откуда ты? Кто твои родители? А потом уже и про бизнес.
– Хорошо. Я родился в Архангельске. Отец работал главным инженером на заводе по переработке древесины. Жили мы неплохо, но он всегда стремился к большему. Потом началась перестройка. Это время для отца стало подарком судьбы: из инженера он превратился в единственного собственника завода. Но мы жили в страхе, что придёт очередной бандит и всё отнимет. Пару раз рэкету удавалось близко подобраться к семье. Потом стало и легче, и труднее одновременно: он начал развивать бизнес, строить заводы в других городах, приобретать участки леса, заготавливать древесину…
Ты, как экономист, наверняка, понимаешь, что деревообрабатывающая промышленность – далеко не самая благоприятная и прибыльная отрасль. Поэтому мы развиваем ещё несколько проектов, которые и позволяют корпорации выжить. Отец построил маленькую империю за двадцать лет. А я начал помогать ему ещё во время учёбы.
Вот и вся история. Думаю, ты слышала таких немало, – Максим улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.
– А как ты оказался в Питере? – решила я сменить тему.
– Как и большинство некоренных жителей, приехал учиться. Все обеспеченные знакомые отправляли детей в Оксфорд, Кембридж или Гарвард, а отец решил, что вначале я должен получить российское образование. Выбрал Санкт-Петербург, в Москву почему-то не хотелось. Но и в Гарварде я тоже успел пройти бизнес-курс. А потом вся семья перебралась в Северную Венецию, отец решил управлять делами отсюда…