Иван Дурак и происки Кащея (Голубев) - страница 12
Баба Яга металась по полю боя с «Кладенцом» в руке. Судя по всему, Дурака она не видела. «Ах да! Шапка!» – вспомнил Иван про невидимку. Наверное, при падении он стукнулся тумблером и тот переключил шапку-невидимку в рабочий режим. Значит, Ваня лежал теперь совершенно невидимый.
А Костяная Нога, между тем, в порыве ярости совершала новые метаморфозы. Сначала ее железное лицо выдалось вперед и поменяло цвет на зеленый. Глаза выпучились и стали красными. Все тело принялось извиваться, покрываясь чешуйками. Шея вытянулась, как у жирафа, а из спины вылезли и расправились перепончатые крылья, с которых еще капала свежая биомасса. Конечности обрели длинные саблевидные когти, в страшной пасти заблестели ужасные клыки. Чудовище отшвырнуло «Кладенецъ» и, оставаясь на задних лапах, стало медленно вращать мордой из стороны в сторону, прощупывая местность новыми зрительными органами. Как только взгляд его достиг лежащего Ивана, чудище замерло и из его приоткрытой пасти потекла кипящая слюна.
Скрипучий голос произнес:
– Ну вот и все, Иван Дурак. Сдавайся, ты окружен.
Иванушка выключил бесполезную шапку и поднялся с горячей земли. И впрямь, он был окружен: плотная стена огня подступала все ближе и ближе со всех сторон, а впереди покачивалось на суставчатых лапах мерзкое животное, облизываясь и потирая когтистыми лапами…
Очутившись внутри избушки, Иванушка поразился обилию разнообразных предметов, имевших место на каждом шагу. Входя в горницу, он несколько раз запнулся за толстого черного кота, за большие и малые сундуки, за металлические детали и деревянные части. А в горнице сплошь да рядом громоздилась всякая посуда, шкафы с сотнями старинных книг, какие-то станки и агрегаты непонятного Ване назначения. По полу тянулись провода, на стенах блестели медные и никелированные ручки и колпачки, горели лампочки и индикаторы на каком-то оборудовании, в углу дышала жаром гигантская русская печь, исторгая из открытой пасти языки пламени. При всем при этом помещение имело размеры футбольного поля и напоминало ангар, хотя снаружи и выглядело маленькой, скромной избушкой.
Итак, разглядывая все это, Иванушка, подталкиваемый принявшей старушечий облик бабой Ягой, проник в логово последней, чтобы быть сожранным или растерзанным.
– Ну что, милок, допрыгался?! – злорадно проскрипела Костяная Нога, хватая Дурака за загривок и пихая головой к печному жерлу.
Лицо Иванушки обдало жаром.
– Сейчас, сейчас, добрый молодец… Поджарим тебя и, того-этого, сожрем, стало быть.
«Ну, значит, не видать мне жизни, а Василисе свободы!» – с горечью подумал Дурак.