Утешает лишь то, что вижу: он тоже на грани. Его челюсти крепко стиснуты, на виске пульсирует жилка.
Давид проводит пальцем по моим губам, затем его ладонь скользит по моей шее, касается груди, задевая набухший сосок, массируя его. Внимательный, прожигающий насквозь взгляд затягивает в черный омут. И я тону, захлебываюсь в нем…
– Черт, Эрика, – бормочет хрипло. – Ты с ума меня сводишь. Откройся мне, малышка. Раздвинь ноги…
Мои щеки пылают, когда выполняю его просьбу, или, скорее, приказ. Закрываю глаза. Давид опускается на меня. Прокладывает дорожку из поцелуев и укусов вниз по моему телу, целует живот, прежде чем двинуться дальше и остановиться на бедре. Втягивает в рот чувствительную кожу на изгибе бедра, дразня, заставляя меня сходить с ума от желания. В тот момент, когда я уже готова кричать от невыносимой чувственности его ласк, разводит мои ноги шире и касается горячим ртом, там, где сильнее всего болит. Водит языком, проникает, бьет по клитору, заставляя меня выгибаться, кричать, всхлипывать. Поглощает, насилует, берет все не спрашивая, и о боже, мне безумно это нравится.
Отстранившись, Давид достает упаковку, разрывает и раскатывает презерватив по возбужденному члену. Он входит в меня так мощно, одним ударом, что от силы толчка сдвигаюсь вверх по матрасу, воздух вышибает из легких. А затем подается назад и выходит из меня до конца… медленно, неторопливо. Тело дрожит, сопротивляется, непроизвольно сжимается, пытаясь удержать его в себе.
– Расслабься, детка, – произносит Бахрамов неузнаваемым от хрипоты голосом, и начинает погружаться обратно, пока не заполняет полностью. Растягивая меня, вырывая судорожные всхлипы.
– Давид… – вырывается у меня мольба.
Протянув руку, он начинает ласкать место где наши тела соединяются. Электрический разряд пронзает все тело.
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – Давид начинает двигаться во мне, наши взгляды встречаются и мне кажется, что лечу в бездну. Огонь проносится по венам, дрожащей волной спускаясь по позвоночнику. Внутри становится все более влажно, движения Давида все сильнее. Теперь мое тело сотрясается в такт его толчкам. В какой-то момент он входит настолько глубоко, что касается точки, которую прежде не затрагивал. Каждое соприкосновение с этой точкой разносит по телу волны наслаждения, приближая меня к оргазму. Толчки становятся все неистовее. Давид хрипло стонет, рычит, приподнимаясь надо мной. От каждого удара его бедер я умираю, кажется, что не выдержу, и в то же время не хочу, чтобы это заканчивалось.