Дамир
Мой рёв перекрывает гул двигателей самолёта и поднимает бойцов на ноги. Гар застывает, так и стоит спиной, только мышцы на плечах каменеют. Он всё понял и знает, что выхода отсюда нет, а я решаю, прирезать сразу, или поговорить? Неизвестно, как поведёт себя Гар, почувствовав загнанным в угол зверем. Это как с животными. Одни из них поджимают хвосты и пригибаются к земле, другие набрасываются, стараясь захватить побольше душ с собой на тот свет.
Не даю ему сделать выбор, подлетаю и разворачиваю за плечо, для верности хватаю за грудки и вплотную приближаюсь к лицу.
— За что? Почему? — рычу, брызгая слюной.
Мне бы его насадить на нож, выпотрошить, намотать на шею кишки, но я хочу знать ответ. Почему меня предают друзья? Что я делаю не так? Он ржёт, словно лишился ума, а затем резко замолкает, переводя перекошенную рожу на меня.
— Почему? За что? Ты всю жизнь был дерьмом, костью в горле! С самой школы перетягивал внимание на себя, забирал то, что тебе не принадлежит!
— Это бред! Я всегда отдавал всё, что было у меня, всегда стоял за вас горой! Мы всю жизнь делали всё вместе, ты, я и Марат! Вы были для меня как братья! Так за что ты пытался лишить меня семьи? Почему всадил нож в спину?
— Помнишь Нелю, сука? Ты забрал её у меня! Она была целкой, но ты напичкал её наркотой и оттрахал в туалете! Именно тогда я понял, какое ты дерьмо! Дамир Захратов, король улиц и двора! Если бы ты сдох на этих улицах, ничего этого не было бы. Твоя высокородная шлюха осталась бы цела, вышла бы замуж за какого-нибудь золотого мальчика, нарожала бы ему ублюдков и не узнала, что значит, когда тебя трахает куча мужиков.
— Заткнись, Гар, пока не сказал лишнее! — выплёвываю со злостью.
— Твоя жена стонала на моём члене, вылизывала яйца и верещала, когда я драл её в жопу. У меня создалось ощущение, что ей со мной понравилось гораздо больше. Как насчёт последнего желания перед казнью? Отдашь мне поразвлечься напоследок…
— Тварь! — обрываю его слова, выхватывая нож и перерезая глотку.
Насрать, что до конца не понял его мотивов, плевать, что надо срезать с него шкуру сантиметровыми лентами, дабы дать прочувствовать всю мою ненависть. Заканчиваю всё здесь и сейчас, даже если должен действовать по-другому. Только так я могу обезопасить свою семью, а отсутствие пыток мой зверь переживёт.
Наступает полная тишина, и даже, кажется, двигатели перестали гудеть. Стою над бездыханным телом бывшего друга, выбравшего целью в жизни непонятную месть. До меня не доходят его претензии, и мой мозг судорожно ищет в дальних ячейках памяти имя Неля. Сколько баб мимо прошло, хрен поймёшь, какая из них стала камнем преткновения.