— Хорошо. Тогда лучшая клиника переедет к нам, — соглашается со мной и обнимает за плечи, но тут же вспоминает, где мы, недовольно рыча и отстраняясь.
Алжир не приемлет открытого проявления чувств, а я предпочитаю в данный момент придерживаться его традиций. Моя голова покрыта белым хиджабом, а грубые мозоли на руках и сломанные, пожелтевшие ногти скрывают длинные рукава. Моё платье сильно отличается от опостылившего наряда. Оно элегантно, богато расшито золотой нитью и приятно скользит по коже.
— Когда мы вернёмся домой, не спущу тебя с рук, — высказывает недовольство Мир, косясь на людей, прогуливающихся по ровным дорожкам, выложенным покатыми булыжниками. — Буду тискать, целовать и любить, пока ты не забудешь весь кошмар.
Дамир знает, что мне удалось избежать интимных «радостей». Это одно из первых, о чём я ему рассказала, чтобы он не накручивал себя лишний раз и не представлял того, чего не было. Слишком давила его боль в глазах и страх ко мне прикоснуться лишний раз.
— А когда мы вернёмся домой? — впилась в него с надеждой.
— Мне надо пару дней уладить дела с Шахимом, и сразу полетим. Поживём у Егора. Он пристройку к дому приделал и баню обновил.
Мир мечтательно закатывает глаза, а у меня перед глазами пролетают кадры нашей прошлой бани, когда муж делал шаги на сближение и крутился волчком ради того, чтобы я простила его.
— Ты сейчас думаешь о том же, о чём и я? — улыбаюсь, останавливаюсь у белой, резной скамейки и даю отдохнуть ногам. Мне ещё сложно даётся физическая нагрузка, организм взбунтовался и требует постоянно отдыхать. Я сплю по несколько раз в день, и всё равно не чувствую себя выспавшейся.
— Если речь идёт о неудавшемся соблазнение, то да, — опускает голову, пряча хитрую ухмылку.
— Оно было удавшимся, просто с отложенным результатом.
Кажется, я флиртую с собственным мужем, намекая на близость, но вряд ли сейчас вытяну её. Слишком утомительны эмоции, даже те, от которых хорошо. Мир всё понимает, не настаивает, не рвётся в бой. Он, как будто видит меня насквозь и знает, что я ещё не готова.
К обеду представительный автомобиль с охраной сопровождения привозит нас в дом Шахима, который сложно назвать просто домом. Белый камень, ажурные балконы, три этажа в мраморе, шелках и коврах, просторный холл с широченной лестницей и огромной люстрой с человеческий рост из хрусталя. «Дорого и богато» — вертится на языке.
Шахим, как радушный хозяин, расплывается в радостной улыбке, обнимает Мира и жмётся, не зная, что делать со мной. У него в доме определённые правила в отношении женщин, но Дамиру вряд ли понравятся они в отношении меня. Муж не сядет за стол, зная, что я ем в соседней комнате, он не выпустит меня из рук, после вынужденной разлуки.